Герман Сигизмундович знает, что сарафанное радио распространяет слухи быстрее официальных СМИ, а подпорченная репутация практически не подлежит восстановлению. В нашем случае директор вовремя одумался и предложил всем пострадавшим – благо, их было всего несколько человек —выгодные условия.
Провожу кистью по самому затемнённому участку полотна. Яркие безупречные очертания начинают проступать под каждым мазком – нежные образы двух молоденьких девочек оживают на промазанных участках. Белоснежные кружевные вставки на воротничках утонченных пышных платьев Belle Époque с завышенной талией даже сквозь слои потрескавшегося лака передают завораживающий дух романтики. Под движениями моей руки картина будто оживает: я ощущаю невыносимо палящее жаркое солнце, которое безжалостно пробивается через густые кроны деревьев, скользит между аллей и узких дорожек, настигая каждого, кто не успевает скрыться. Две юные подружки спасаются в тени огромного раскидистого дуба, аккуратно присев на лавочку. Одна из них осторожно снимает шляпу с головы своей подруги, поправляя ее влажные от жары светлые локоны. Дует лёгкий ветерок, принося с собой мимолётную свежесть и прохладу. Девочка улыбается, поднимает глаза на подругу, сжимая в руке букет полевых цветов.
Когда нам с Лизой было лет по тринадцать, мы постоянно находили на свои детские задницы какие-то невероятные приключения. Сколько возможностей было друг друга сдать перед Ларисой Геральдовной, нашим завучем, не сосчитать на пальцах обеих рук. Лиза выгораживала меня даже тогда, когда моя вина была очевидна, но она всегда перетягивала её на себя. Я была очень активной и любознательной девочкой и часто лезла не в своё дело, за что мне регулярно прилетало от родителей.
Однажды я подговорила весь класс натереть парты апельсиновыми корками, чтобы проучить учительницу биологии. Она была отвратительной персоной: злой, несправедливой и коварной женщиной. В нашем классе не было ни одного ученика, которому она не залепила бы по три двойки в четверти. Сумасшедшая дама, скажу я вам, с аллергией на цитрусы. Когда директор явился самолично в класс, дабы выведать, кому вообще взбрело в голову использовать апельсиновые корки как средство отмщения, Лиза совершила акт самопожертвования на глазах у всего класса. И для всех это был достойный поступок. Зато, когда Лёша Ягайло из 6-Б класса хватал меня за косички и угощал компотом из школьной столовой, она убеждала меня, что он противный мальчишка из неблагополучной семьи и мне не стоит с ним водить дружбу. А через неделю на перемене я случайно застукала, как у класса русского языка и литературы она целовала его в щёчку. Тогда мне стало стыдно. Ну что такого? Какой-то Лёша! Не ссориться же из-за него? Ведь у нас с Лизой такая сильная дружба длиною в целую жизнь.