– Всё ли так просто, мать? – грустно спрашивает Костя.

– А всё ли так сложно, сынок? – отвечает кассирша вопросом и сама же на него отвечает: – Не знаю… Ну, да ладно, давай, выкладывай, что там у тебя… – добавляет по-старчески ворчливо. – Всё? – спрашивает, когда мы вываливаем перед ней гору пакетов и жестяных банок.

– Может, водки возьмём, Вань? – интересуется Костя. – Посидим…

– Можно, – одобряю я. – Я схожу…

– Бери пару, чтобы потом не бегать.

– Во-во… – бурчит кассирша. – Напиться и забыться…

– Какая ты едкая, мать… – качает головой Костик.

– Я ли, сынок? Может, жизнь такая… – хмурится кассирша.

… – А погода-то налаживается, – отмечает Костя на выходе из магазина. Она действительно налаживается: дождь кончился, в воздухе пахнет озоном, а в прорехи посветлевших облаков проглядывает солнышко. Это вселяет определённые надежды.

Закинув продукты в салон автомобиля, катим дальше.

– Здесь налево, – сообщаю я, – Притормози там, – указываю на площадку рядом с магазинчиком под вывеской «Рыболов». – Хочу катушку прикупить, а то моя барахлить начала. Боюсь, сломается скоро.

Как только вошли в «Рыболов», глаза мои сразу же разбежались от обилия всяких прибамбасов на витринах. Хочется и то, и это, и другое, корочё, всё сразу. Трясу головой, сосредотачиваюсь и направляюсь к прилавку.

– Здравствуйте, – приветствую продавщицу – неопределённых лет полноватую женщину.

Она заменяет ответное приветствие кивком.

– Покажите мне, пожалуйста, вон ту катушку, – пальцем указываю на желаемое.

– Продавщица снимает её с витрины, передаёт мне.

Проверив работу агрегата, нахожу его вполне удовлетворительным и заявляю:

– Беру!

Расплатившись за покупку, выходим на улицу.

В машине Костя просит:

– Дай поглядеть.

Заполучив катушку в руки, внимательно разглядывает её. Налюбовавшись, подносит к уху и принимается крутить ручку. Отмечает:

– Ход нормальный.

Откидывает дужку лескоукладчика, проворачивает ручку и… из чрева катушки вырывается противный скрежет.

– Чёрт! – вздрагивает Константин.

– Дай сюда! – требую я.

Что ни пытаюсь я сделать, ничего не выходит. Катушку заклинило намертво. Ручка не проворачивается, дужка лескоукладчика не встаёт на место.

– Ну, ё-ж-моё… – цежу обречённо. – Заклинило…

– Я не специально, – оправдывается Костя.

– Да ты тут при чём? Видимо брак заводской. Пошли!

Выскочив из машины, я возвращаюсь в «Рыболов». Костик с видом нашкодившего дошколёнка следует за мной.

– Проблемы с вашей катушкой, – говорю продавщице.

– Ну, положим, уже не с нашей, а с вашей, – произносит она беспристрастно.

– Вот посмотрите, – я демонстрирую и на словах объясняю ей суть проблемы.

– И чего вы от меня хотите? – интересуется она.

– Хочу, чтобы вы её заменили, вот чек.

– Данный товар обмену не подлежит, – говорит продавщица всё так же беспристрастно.

– То есть как?

– А вот так, – звучит мне в ответ.

– Подождите! – вступает Константин. – Разве по закону вы не должны заменить некачественный товар? Тем более, что мы всего пятнадцать минут назад его приобрели!

– Ничего такого не знаю, – пожимает плечами продавщица.

Лицо Костика краснеет, как помидор, скулы вздуваются.

– Зато я знаю! – рявкает он. – Вы обязаны заменить!

– Ну, дайте посмотрю, что там у вас, – продавщица по-прежнему невозмутима. И эта невозмутимость, я бы сказал, непрошибаемость, не только удивляет, но и пугает. Чувствуется в ней уверенность: всё равно ничего вы от меня не добьетесь, хоть плачьте, хоть кричите, да хоть загавкайте.

Она берет катушку, рассматривая, крутит в руках. Попытавшись провернуть ручку, выносит вердикт:

– Вы нарушили правила эксплуатации!