Мы же направляемся в другую сторону.

– Как хорошо летом. Наконец-то тепло. – Маргарита делает глубокий вдох. – Но в деревне у бабушки лучше. Там и воздух другой. Надо будет тебя к ней отвезти, для оздоровления.

– Вот спасибо. А потом выросший животик свалим на пирожки и жареную картошку в масле.

Проходим мимо моей школы номер шестьсот тридцать, Минералогического музея. Далее справа на баскетбольной площадке молоденькие парни без футболок играют с мячом. Замедляем с Маргаритой шаг. Она подталкивает меня локтем, жадно поглядывая на ребят. Спортивные, пока еще бледные, парни с азартом бегают друг за другом. Один ударяет мяч о покрытие, остальные пытаются либо его отнять, либо помешать отнять.

Подмечаю, что мне будто не интересно смотреть на них. Я почти семейная, с ребенком. Но пока не замужняя.

За баскетбольной площадкой начинается посадка. Дети и взрослые собрались у одного дерева. Видимо, белочка пришла. Сворачиваем на широкую вытоптанную тропу.

– Значит, ты думаешь, Никита бросит меня, когда узнает о ребенке?

Спускаемся с возвышенности и выходим к двум рекам: бетонной под названием «дорога» и настоящей Москва-реке. Возле статуэтки скрюченной девушки стоят рабочие в форме и оранжевых жилетках. Видимо, снова собираются делать какой-то ремонт.

– Не знаю. – Маргарита запинается, вздыхает и, по традиции, режет правду-матку: – Он трус и слюнтяй. Даже если он сделает тебе предложение, муж из него так себе. Надо будет и о ребенке думать: кормить, поить, убирать и за ним так же.

– Люди с появлением ответственности меняются.

– Если они принимают эту ответственность! Оля, ты, главное, знай, что бы ни случилось, я всегда с тобой. Буду помогать тебе: с малышом погулять, пирожки буду привозить.

– Спасибо.

Маргарита хлопает меня по плечу. Улыбаюсь подруге. К счастью, я не одна с этой проблемой.

Возле искусственного водоема играет ребятня. Крики детей звонкие, как до-диез пятой октавы. Воздух наполнен свежестью и ароматом свежескошенной травы. Сердце екает, а фантазия рисует, как тут будет бегать мой малыш.

Отходим дальше по тропе. Крики детей удаляются.

– Когда скажешь Никите о беременности?

Отрываю взгляд от своих кроссовок, замечаю впереди каменный мост с толстой аркой из красного кирпича.

– Сегодня. Чем раньше все решится, тем лучше. К тому же и ему нужно будет время осмыслить услышанное.

– Если он умеет мыслить…

Не комментирую слова подруги. Набираю номер Никиты и предлагаю встретиться. Обговариваем место, сбрасываю вызов и убираю телефон обратно в карман.

– Может, поехать с тобой? Тебе сейчас нельзя волноваться, это вредно для ребенка. А я, если что, Никиту одной правой успокою.

– Ваша драка не поможет.

– Никто о драке не говорит. Я же не буду вести себя как он: цепляться за волосы и пытаться их выдрать. Я легонечко в челюсть или в нос, если он попытается тебя обидеть.

– Он не такой…

– Ага, – хмыкает Маргарита и умолкает.

Наверное, она вспомнила тот случай, когда он на пляже орал на меня при всех, что я его мазнула солнцезащитным кремом по спине. Он терпеть не может крем на теле.

Проходим мимо желтого здания Минералогического музея, выходим из сада в привычный шумный город. Жизнь в постоянном движении с неповторим саундтреком городских джунглей. Родной Ленинский проспект. Поворачиваем к третьему кольцу к метро. Меня колотит от волнения.

Шум поезда разносится от туннеля к выходу, ударяясь о толстые стены. Маргарита обнимает меня и запрыгивает в вагон в последний момент. А мне в другую сторону. У меня есть полчаса пути, чтобы обдумать, как сообщить Никите новость, какая может быть реакция и что я ему отвечу, если он сделает предложение.