Музыка в ее смехе Эви Тейт

Какое чудо быть живым: уметь дышать, видеть, слышать, чувствовать, двигаться. Прохладные гладкие клавиши, как изваяние искусства, как скульптура, оживающая под пальцами мастера. Легко опускаю пальцы на белые полосы. Инструмент отзывается, как послушный зверек. Ноты сменяют друг друга, пальцы скачут по гладким ступеням, настроение мелодии то взлетает вверх, то рушится вниз.

Раздается стук в дверь. Этот непрошенный бесцеремонный звук из другого мира возвращает меня в комнату. Муза становится недосягаемой, оставляя меня в гордом одиночестве.

– Заходи, – тяжело вздыхаю я.

В комнате появляется мама. Ее длинные волосы выглядывают из-под полотенца, скрученного в форме чалмы.

– Олечка, прости, что отвлекаю. Я знаю, ты не любишь этого. К тебе гости – Никита пришел.

В душе восторженно трещат цикады. Мама замечает мою радость, поправляет мне волосы. Пытаюсь увернуться, но она успевает сделать по-своему. Выхожу в коридор. Мама следует за мной, как тень. Никита стоит в клетчатой рубашке, где половины разного цвета. Светлые широкие джинсы скрывают его худые ноги. Его любимые заношенные кроссовки уже стоят на полочке.

– Пойдем, – без приветствия хватаю Никиту за руку, невольно подмечая его аккуратные ногти, и увожу в комнату.

– Может, чайку попьете со мной? – предлагает мама.

– Мам, нет. Мы будем заниматься, нас не отвлекать и не мешать!

На душе грустно за нее. Запираю дверь в свою комнату. Никита тут же прилипает своими влажными губами к моим. Забываю обо всем, что меня тревожило. Мои руки поднимаются по его шее, задевают серьгу в ухе и утопают в волосах. Никита лезет под мою футболку и замирает, не нащупав застежки от бюстгальтера. Стаскиваю с него рубашку, подталкиваю к кровати. На фоне голого торса сияет серебристое ожерелье, сделанное будто из проволоки, пружин и миникарабинов. Если бы я не видела такое в ЦУМе, считала бы, что эту фигню он смастерил сам. Никита усаживается удобнее. Я в это время закрываю окно и задергиваю шторы.

– Скоро я буду свободна, словно птица в небесах, – пою я, присаживаюсь сверху.

– Будущая именинница.

Его руки скользят под футболку. Дыхание тут же сбивается.

В этот момент все уходит на второй план. Главное – это его горячее тело, шумные выдохи, единство. Сердце отстукивает ритм жизни и страсти.

Накидываю легкое домашнее платье. Никита бросает в мусорку очередную использованную влажную салфетку и поднимает штаны.

– Я еле дождался этого дня. Как прошли экзамены в музыкалке?

– Все на отлично. Исполнила «Шаг к свободе». Ты его не слышал еще. – Как и все, что я сочинила. Сажусь за пианино. – Хочешь, сыграю?

– В другой раз.

Никита, стоя перед зеркалом, поправляет блондинистые вечно взлохмаченные волосы. Он напоминает мне южноафриканскую овчарку с длинной шерстью. А мама так и не разрешила завести собаку.

– Мне надо по магазинам пройтись. А то скоро без трусов буду ходить.

– Зато будет проще тебя раздевать.

Никита смеется над моей шуткой, целует в губы.

– Я позвоню.

– Побудь еще со мной. Я тебе еще столько всего не рассказала…

– В другой раз.

– Хорошо, – сдаюсь, зная, что, если попросить еще раз, Никита начнет злиться.

Провожаю Никиту в коридор. Слышу, как в соседней комнате работает телевизор. К счастью, в этот раз мама не выбегает проводить. Снова целуемся. Так не хочется, чтобы он уходил! Вот поступлю в универ, мы съедемся, будем жить вместе и просто кайфовать, много обниматься и разговаривать.

Никита скрывается за входной дверью. Мечтательно кружусь в сторону ванной, дабы принять прохладный душ.

Возвращаюсь в комнату, открываю окно. На тумбочке возле кровати стоит фотография, где я обнимаю Никиту со спины или даже вишу на нем, как рюкзак. Представляю, что скоро там будет фотография со свадьбы. Я буду в белом пышном платье. Или мы будем в тематических костюмах в стиле фей или панков.

Представляю розовый ирокез на своей голове и классическую музыку. А потом у нас появятся два карапуза, и мы будем с ними гулять. В сюрреалистичной прострации перемещаюсь на кухню. Чайник горячий. Наливаю чай.

– Как позанимались? – любопытствует мама, появившись бесшумно. – Готова к экзамену по химии?

– Да. Никита все понятно объясняет.

– Как-то вы быстро в этот раз. Какую тему сегодня разбирали? Мне тоже сделай, пожалуйста, чай.

Протягиваю свою кружку маме.

– Мам, там ничего интересного для тебя. Ты же не любишь химию. Вот последний экзамен сдам, и все. Можно будет начать изучать вузовскую программу.

– А если пойдешь в музыкальное училище, то нужна будет только музыка. Вместо зубрежки мы могли бы все вместе играть для Никиты в четыре руки.

– Мама….

Решаю выпить кофе вместо чая. Ставлю чашку в кофемашину и нажимаю необходимые кнопки.

– Ты же такая талантливая! Я слышала мелодии, которые ты сама сочиняешь. Почему ты не хочешь связать свою жизнь с музыкой?

– Чтобы потом, как ты, работать репетитором? Мама, музыка помогает тебе справиться… – запинаюсь на полуслове. – Мне нужна нормальная высокооплачиваемая стабильная работа в будущем.

– Ты можешь достичь большего, чем я. Например, как папа: выступать в разных городах, устраивать турне. Увидеть мир!

Пожимаю плечом и забираю чашку.

– Доченька, подумай, осталось мало времени для подачи документов. Симфонии и фуги ты легко сыграешь, с сольфеджио тоже справишься.

– Мам, перестань. Я уже решила. Институт общей и неорганической химии ждет меня.

Прохожу в свою комнату и замираю с кружкой у окна. Открывается вид на соседнюю многоэтажку. Мама, на удивление, остается на кухне.

У Маргариты, моей лучшей подруги, сегодня экзамен по истории. А потом они собирались к бабушке в Московскую область поехать. Может, и мне с ней напроситься?

Сажусь за пианино. Теплый воздух врывается в комнату вместе с шумом машин. Наигрываю первые ноты нового произведения. Просматриваю свои записи, на чем закончился «Шаг к свободе». Хочется написать продолжение. Но что-то не так.

Закрываю глаза и вспоминаю прикосновения Никиты, его покусывания. Внизу живота тяжелеет. Пальцы сжимаются, разжимаются и ложатся на клавиши. Взгляд будто затуманивается. Любовь пробуждает счастье, а счастье – вдохновение. И вот в голове вновь играет та самая мелодия, которую мне предстоит перенести на бумагу. Муза вернулась.

Может, это будет «На пути к свадьбе»? Подбираю ноты, записываю и вновь продолжаю играть. А в моей голове подыгрывает аккомпанемент.

В семь вечера меня уже клонит в сон. Вроде ничего не сделала, а так устала. В ванной закрылась мама, приходится чистить зубы в туалете в раковине. Замечаю в отражении свой помятый вид. Смахиваю все на скорое приближение месячных. А когда они должны прийти?

Сплевываю пасту и полощу рот. Пытаюсь вспомнить, когда они были в прошлый раз. Еще до экзаменов, это точно. Вытираю лицо полотенцем, возвращаюсь в комнату и залезаю в приложение. Хорошо, что сейчас все считает техника.

Приложение выдаёт десять дней задержки. Ого! Сон отступает под напором адреналина. Пытаюсь отмахнуться. И раньше бывали задержки. Сажусь на кровать, откинувшись спиной на большого медведя, что подарил мне отец, подтягиваю ноги к груди. Я не могу быть беременна! Еще рано!

Подскакиваю на месте, подлетаю к комоду. Как-то раз Маргарита подарила мне тест на беременность. Куда же я его дела?!

Нахожу старый носок, внутри которого прячется неприглядная тонкая упаковка. Выхожу из комнаты. Прячусь в туалете и читаю инструкцию. Нужна баночка.

В ванной затихает вода. Мама может выйти в любой момент. Призадумываюсь: что можно использовать тут, не выходя из комнаты? Под рукой для замены есть только форма под туалетный ершик. Беру его. Достаю ершик. Хорошо, что мама помешана на чистоте. Споласкиваю форму. Вновь зависаю в непонимании: как теперь туда пописать? В итоге кусаю губу с внутренней стороны и выполняю все необходимые манипуляции. Опускаю полоску теста в мочу и жду.

Страх сковывает разум. Картина будущего, где я поступаю в вуз, где Никита кружит меня в белом платье на свадьбе, начинает медленно таять и стекать на пол. Вот я уже сижу с маленьким плачущим обкаканым ребенком в вытянутой старой и грязной одежде – поскольку денег и времени нет – и плачу вместе с ним.

Качаю головой и прогоняю такое будущее. Оставляю тест на ровной поверхности, выливаю содержимое в унитаз и споласкиваю держатель для ершика. Будто никто его и не трогал.

Щелкает соседняя дверь – мама вышла из ванной.

Смотрю на тест – одна синяя полоска пересекает его перпендикулярно. Отрицательный. Но легче почему-то не становится.

Заматываю тест в туалетную бумагу и сую в карман. Выброшу на улице. Руки дрожат. Перебегаю в свою комнату и закрываю дверь. Набираю номер подруги. Маргарита отвечает после четвертого гудка.

– Привет. Ты мне срочно нужна!

– Что случилось? – на заднем фоне слышится удаляющаяся музыка.

– Не по телефону. Ты когда приезжаешь?

– Завтра вечером, наверное. Говори давай!

– Я… – поглядываю на закрытую дверь. – Ты одна? Меня никто больше не слышит?

– Нет. Оль, давай!

– У меня задержка.

Тишина. У меня сводит скулы от волнения. Присаживаюсь на стул.

– И? Сколько дней? Ты думаешь, что беременна?

– Не знаю. Я сделала тест, но он отрицательный.

– Конечно, его же по утрам нужно делать!

– Вот спасибо! – психую я, вскакивая со стула и вышагивая кругами по комнате.