Тропинка змейкой спускалась к морю, пронизывая пышные кусты ежевики. Ефим оставил позади домики и добрался до первых мощёных улиц городка. Здесь солоноватый морской воздух ощущался сильнее. Двухэтажные, каменные дома тянулись рядами, бросая длинные тени друг на друга. Прохожие спешили по своим делам, изредка пробегали дворовые собаки, но чаще встречались кошки всех мастей. Углы первых этажей были заняты магазинчиками, ветерок раскачивал вывески, завлекая покупателей. Ефим с любопытством всё рассматривал, а вскоре вышел к пристани. Белый паром дал прощальный гудок и отчалил от Гадючьего островка.

Рыбаки бойко торговали утренним уловом, Ефим поддался искушению и купил плоскую камбалу, два хвостика скумбрии, жменьку ракушек и полупрозрачного кальмара. Ему тут же почистили и разделали рыбу, осталось только домой отнести и кинуть на сковородку. Весьма довольный Ефим потопал назад, по пути заглянул в булочную и разжился чудесным хлебом, сладкими эклерами и ржаными сухариками с чесночком. Квас ему продал усатый дядька, нацедив трёхлитровую банку прямо из жестяной бочки на колёсах.

– Жизнь прекрасна! – вымолвил Ефим, возвращаясь домой.

День прошёл великолепно, Ефима ждал морской ужин из рыбы и свежих овощей. Так что спать он ложился в прекрасном настроении, но вот ночью разыгралась буря. Ефим проснулся от тянущей боли в боку, уловил едва заметный запах гари, которая забивала лёгкие. Ему на мгновение показалось, что небо режет глаза синевой, а мотор дельтаплана натужно жужжит. Ефим резко выпрямился на постели и опустил босые ступни на пол, прохлада остудила горячие воспоминания. Он поднялся и прошёлся по комнате, прижав правую руку к груди. Гром низко зарокотал над крышей дома.

– Буря, – прошептал Ефим и направился на террасу.

Море буйно набрасывалось на берег высокими волнами, молнии высвечивали из черноты низко висящие тучи. Воздух стал тяжелее от соли и гнева. Ефим подставил лицо ветру, и тот смёл остатки сна из его сознания. Но он не один радовался буре, рыжеволосая соседка кружилась, воздев руки к небу. Грянул гром, а затем небеса разверзлись, и на землю хлынул дождь. Тяжёлые капли взбивали рыхлую почву и гнули траву, зашумела листва деревьев. Ефим усмехнулся и скрылся в доме, не мешая соседке наслаждаться непогодой.

– Странная она какая-то, – пробормотал он, укладываясь спать.

Утром Ефим проснулся от шуршания, ливень схлынул, а вместо него бил косой, мелкий дождик. Море успокоилось, местами виднелся белёсый туман. Ефим распахнул окно в спальне и пустил внутрь прохладный ветерок. Запахи цветов отчётливее проступили, сладкие нотки аромата смешивались с ванилью и перечной мятой. Ефим улыбнулся новому дню, принял душ и поторопился на кухню.

Что может быть лучше крепкого кофе? Ничего! Ефим растопил печки, поставил на стальную пластину турку с длинной ручкой, насыпал молотый кофе, обжаренный до цвета густой карамели. Чудесный аромат разлился по кухне. Ефим сделал первый глоток и блаженно закрыл глаза, чувствуя, как бодрость разливается по крови. Стук в дверь заставил его удивиться.

– И кто это в столь ранний час пожаловал ко мне? – Ефим направился к двери, держа в руке чашечку кофе.

– Добрый день! – лучезарно улыбнулся старичок, облачённый в тёмно-синюю униформу, на лацканах его воротника виднелись медные значки, в виде сапогов-скороходов. – Почта Гадючьего острова!

– Почта? – переспросил Ефим, не веря своим ушам, если уж честно, то он подумал, будто его пришли вербовать в местную полицию.

– Пробегал мимо, увидел свет в окошке, – затараторил старичок, растёгивая сумку. – Будете брать подписку на газету?