В назначенное время старик явился в редакцию, секретарь попросил его подождать, а сам ушёл в кабинет редактора, откуда доносился оживлённый разговор.
Беллетристику в «Русской мысли» вёл тогда Александр Михайлович Ремизов. Секретарь доложил ему, что старик пришёл за ответом о рассказе Семёнова.
– Да, да… Я прочитал. Пусть подождёт. Сейчас я выйду.
Прошло часа полтора. Разговор в кабинете редактора продолжался. Секретарь напомнил:
– Этот старичок дожидается.
– Да, да. Сейчас приду, – сказал Ремизов.
Прошло ещё немного времени. Секретарь в третий раз напомнил о старике. Ремизов схватил рукопись и вышел:
– Где этот старичок?
Старик поднялся с дивана.
– Это вы – Семёнов? Мы прочитали рассказ.
Ремизов внимательно взглянул на старика и онемел: перед ним стоял сам Лев Николаевич Толстой! Это он два с лишком часа покорно сидел в углу, ожидая приёма у редактора, чтобы просить о напечатании рассказа Семёнова.
Жалея растерявшегося редактора, Лев Николаевич виновато сказал:
– Да нет, ничего… Я тут отдыхал…
КРЫСЫ СТРАШНЕЕ ПУЛЬ
Лев Николаевич Толстой ужасно боялся крыс. Во время Крымской войны, сидя в ложементах, он один раз увидел крысу и, спасаясь от неё, выскочил наружу и побежал на бастион под ураганным огнём неприятеля.
«ПОГОДИ, ДУШЕЧКА, РОЖАТЬ»
В жизни Льва Николаевича Толстого число 28-е имело как бы фатальное значение. Великий писатель родился 28-го августа 1828 года. Старший сын его, Сергей Львович, родился тоже 28-го числа.
27-го ночью приспело время Софье Андреевне родить этого сына. Лев Николаевич приходил к роженице и уговаривал её:
– Погоди, душечка, рожать: ещё нет 28-го!
А в 4 часа утра 28-го Софья Андреевна благополучно разрешилась от бремени.
ПОШУТИЛИ
Лев Николаевич Толстой любил иногда пошутить. Однажды в большом зале-столовой Ясной Поляны собрались к обеду многочисленные гости и члены семьи Толстого. Только где-то замешкалась старая графиня. Лев Николаевич вдруг предложил:
– Давайте удивим Софью Андреевну: спрячемся все под стол.
И сам первым полез туда. За ним и все прочие. Длинная и широкая скатерть скрыла их.
Вошла в зал графиня и удивилась: никого нет! Вскрикнула:
– Где же Лев Николаевич и все остальные?!
Шутники со смехом вылезли из-под стола.
ВЕРХОМ НА ДЯДЕ СТЁПЕ
Шурин Л. Н. Толстого, Степан Андреевич Берс, был здоровенным детиной. Лев Николаевич, уже пожилой, нередко, подойдя к «дяде Стёпе» сзади, моментально вскакивал ему на плечи, и тот с удовольствием катал писателя рысцой по комнате.
ПОЧЁТ ГЕНИЮ
В 1884 году Л. Н. Толстой посетил своего друга, великого художника Николая Николаевича Ге, в его доме на хуторе Плиски, вблизи Ивангорода Черниговской губернии. Однажды, обозревая окрестные сёла, Лев Николаевич зашёл в школу. С разрешения учителя посидел в классе, послушал урок. Потом тихо, незаметно ушёл.
Учитель, поздно догадавшись, что посетитель был Лев Толстой, вместе с учениками пустился догонять писателя, но тот где-то исчез. Как в землю провалился! Вернувшись в класс, учитель и его питомцы целовали стул, на котором сидел Лев Николаевич.
Узнав об этом случае, Н. Н. Ге восторженно говорил многим:
– Вот так любят и чтят гения простые сердца!
КАЗНЬ КОМАРА
На одном обеде у Льва Николаевича Толстого рядом с хозяином сидел его друг – Чертков. Обедали на террасе. Было жарко. Комары носились в воздухе, пищали, жалили лица, руки и ноги обедающих.
Шла веселая застольная беседа, все острили, шутили, смеялись. Вдруг Лев Николаевич взглянул на Черткова и шлёпнул по его лысине: это он казнил комара, от которого осталось кровяное пятнышко.
Чертков нахмурил брови и укоризненно посмотрел на Толстого: