— А салфеточку тебе не повязать?

— А ротик тебе не закрыть?

Кайла фыркнула и отвернулась. Футболку мою с кресла взяла, джинсы… Потом носок двумя пальцами подняла, нос свой веснушчатый сморщила.

— В стирку отнеси, — велел, принявшись за яичницу с сыром и зеленью. Ну, неплохо в принципе. Получше, чем вчерашнее мясо у ее маман.

— Это все? — встала напротив, уперев руки в бока. А вырядилась как: короткие шорты неприлично просто обтягивали задницу, а ноги вообще бесконечные. Какая она там девственница?! Не верю!

— А ты не такая уж страшненькая.

— А ты все такой же придурок.

Колючку не смягчить. Мне даже нравилось. Раньше мы как-то мало общались. Поначалу ругались и расходились, потом просто игнорировали друг друга. А оказывается, с ней даже весело может быть. Доводить Колючку всегда было приятно.

— Называй меня хозяин.

— Что? — задохнулась она. — А не пошел бы ты, хозяин!

Я нарочито медленно пригубил кофе и брезгливо скривился.

— Сахара добавь и корицы.

— Там и так две ложки!

— И уменьши температуру на сплите на один градус.

Колючка только губы сжала, клацнула пульт и спокойно ответила:

— За это, Лаваль, ты должен найти мне принца. Распрекрасного!

Я убрал поднос. Жениха ей, значит. Поймала вчера меня, сучка-колючка. Я мог бы назвать тысячи причин моей ненависти, и каждая была бы правдой. Нет, полуправдой. Истинную причину просто невозможно озвучить, а лгать я не любил.

— Не Лаваль, а хозяин, — медленно повторил, чтобы дошло наконец.

— А не сходить бы вам в пешее эротическое, хозяин?

— В эротическое я хожу только в компании. Хочешь со мной?

Кайла перехватила ворох вещей и нервно сдула с лица ярко-рыжую прядь. «Да, Колючка, там, где ты учишься, я уже преподаю. Ни тебе тягаться со мной в словесных бомбардировках». Но потенциал определенно есть.

— Тебя еще воспитывать и воспитывать, детка, — сказал, не задумываясь, какой хотел бы ее видеть. Вот какой? Какой должна быть Колючка, чтобы не бесить меня? Чтобы не возбуждать меня? И ведь ничего не сделала для этого! Колдовство какое-то. Не зря рыжих всегда ведьмами считали.

— Поздно за воспитание решил взяться, братец.

Вот сейчас как встану, светану причиндалами, и сразу понятно станет, что нихрена мы не брат и сестра!

— Какой я тебе брат, Хьюз? Где я, — показал наверх. — И где ты, — пальцем вниз. — Мы всегда будем в разных плоскостях, Колючка.

— И слава богу! Потому что ты последний человек на земле, с кем хотелось бы родней быть!

— Кофе неси, — буркнул отчего-то обиженно. Не рада она, конечно! Да пальцами щелкну, и сама ко мне приходить будет на все готовая, в рот смотреть, только мне не нужно. Если бы я хотел трахнуть ее, то сделал бы и давно освободился, но нам нельзя. Сестра ведь, пусть и сводная. Черт. Это все усложняет. Именно поэтому мы до сих пор ведем диалог. Раскушу эту «не такую» и забуду, как страшный сон. Я же все-таки человек, существо социальное: с отцом, с братом общаться нормально хочу, а не раз в год и то по обещанию. И все из-за пигалицы рыжей.

Телефон на зарядке пискнул сообщением. Ладно, хватит прокрастинировать, у меня еще дела.

Кайла

— М-мм, кофе, — повела носом мама.

Сегодня они улетают в отпуск: все довольны, кроме меня. Даже Эрик светится как рождественская елка. «Хозяин!» — про себя возмутилась я и положила пять ложек сахара в его капучино. Пусть наслаждается, сволочь!

— Все нормально? — обеспокоенно посмотрела на меня мама. — Зачем столько-то?!

— Я не себе.

— А кому?

— Козлу этому.

— Кому? — не поняла мама.

— Пасынку твоему!

— О боже! — закусила губу она и даже мой лоб потрогала. — Кайли, мне стоит беспокоиться?