Яростно встряхивая головой, я вывела себя из нелепых воспоминаний. Не буду о нём думать, пусть и дальше встречается со своей идеальной девушкой-моделью.

После Николаса я вспомнила его сестру, затем и своего племянника. Обо всех воспоминаниях о нём на губах заиграла улыбка.

Около года назад в это же время, когда наступили летние каникулы, к нам отправили Билала. Алису я не видела, поскольку Али сам поехал к ним и привез своего сына. Он был в подавленном состоянии после встречи со своей бывшей женой, но это быстро прошло после одной лишь улыбки Билала.

Это было долгожданное событие для меня, ведь я не видела своего племянника после зимних каникул. Мы могли бы настоять на том, чтобы Билал жил с отцом, но мы прекрасно понимаем, что ребёнку нужна материнская любовь и забота.

Волосы Билала были рыжего оттенка, но более тёмного, чем у Алисы. Его глаза, глубокие и тёмные, всегда светились детской игривостью. У него был маленький и аккуратный нос, большие глаза, которыми он любил часто моргать, и длинные ресницы, которым я иногда даже завидовала. А возле губ виднелись покраснения из-за любви к сладкому.

Он гиперактивный, я устаю, прежде чем он напрыгается на кровати и ляжет спать. А ещё у него громкий голос, он всегда орёт мне в ухо, пытаясь разбудить меня в такую рань, как в пять утра. Но по этому маленькому ходячему счастью нельзя не скучать. После его ухода я отдыхала три дня, после чего непременно в грудь начинала давить тоска и печаль. Проходит неделя, прежде чем я мирюсь с положением дел и начинаю скучать по нему снова.

Но больше всего мне нравилось наблюдать за улыбающимися и сияющими лицами родителей, когда Билал капризничал у них. Одним словом, они баловали его конфетами, не заботясь ни о чём и не забывая каждый раз произносить фразу «ничего не будет от одной конфеты». Но дело было в том, что он за день ел около десяти конфет. Потом болел. Ну и, наверное, самое ужасное – были зубки и температура, последующая за ними.

В таких размышлениях и прокручивании приятных воспоминаний проходили дальнейшие часы до восхода солнца. Но ложиться я и не собиралась, потому что сегодня, ровно спустя три дня после ужина, Али едет забирать своего сына у Николаса. Они, наверное, встретятся, поэтому я хочу убедить брата пойти с ним.

Сама без понятия, зачем мне его видеть, но хочу посмотреть в его лживые глаза. Или мне просто обидно, и хочется задеть его своим присутствием, а не смотреть новости и обзывать его в одиночестве.

Я поспешно отключила будильник, который прозвенел на прикроватной тумбочке, и взглянула на часы. Было ровно шесть часов утра, а солнце уже поднялось над горизонтом, рассеивая ночную прохладу.

Небо было безоблачным, и его светло-голубой цвет был не таким ярким, как в полдень, но всё равно выглядел прекрасно. Казалось, что на небе сгустился туман. Яркие лучи солнца проникли в комнату, осветив моё лицо, когда я поднялась с кровати и потянулась.

Я быстро пожарила яичницу и обжарила помидоры, которые в то же мгновение съела. Просто они вкусные, хотя мой желудок не согласиться.

Наложив еду и для брата, я направилась в его квартиру, а он уже совершал желательный намаз, и ждал меня. Закончив, он быстро сел за стол, поблагодарив за еду, и начал уплетать свой завтрак с «Бисмиллягь».

Подавшись спиной в столешницу, я пристально смотрела на брата, и делала это не моргая. Мне хотелось, чтобы он спросил в чем дело, но он игнорировал меня. Тогда я прочистила горло и еще более внимательно уставилась на него. Прошло, наверное, три минуты, прежде чем он поднял взгляд на меня.