Я задумалась, и сделала это конкретно, потому что мою голову посетила блестящая идея. Ей не нужно будет находить работу, потому что она будет работать на меня.

– Можешь отменить всё, – с деловым видом сообщила я.

– Как это? – нахмурилась она.

– Ты будешь работать у меня. Ну, то есть я найму тебя, ты ведь училась на переводчика? Будем переводить многие созданные мной сайты…

– И буду получать зарплату, которую буду отдавать тебе? – она отрицательно покачала головой после своих слов.

– Ты не будешь должна мне, а я буду платить тебе зарплату, чтобы тебе хватило на твои нужды.

– Нет, так не пойдет.

– Почему?

– Потому что я продолжу чувствовать себя так, будто сижу у тебя на шее. К тому же получается так будто ты у меня живешь, если будешь платить мне.

– Ладно, найти работу нормальную, – смирилась я. – Кстати, твоя мама писала?

Она покачала головой и уткнулась в телефон, давая понять, что не хочет говорить о ней. Я не стала давить и прошла в гостиную.

В детстве я всегда хотела жить вместе с лучшей подругой. Устраивать ночевки и вечера фильмов, готовку печенья в осеннюю погоду и душевные разговоры во время дождя с горячим кофе. Я думаю, моя детская и наивная, но чистая мечта сбудется.

По воле Аллаха.

Через полчаса Белинда коротко рассказала, как раскрыла тайную романтичную связь ее парня с мамой. Даже противно звучит, не могу представить, что она чувствует. Томас был тем самым парнем из цветочного магазина, с которым при переезде в новую страну познакомилась Белинда.

Она сказала, что подозревала его в измене в последние недели их разрушительных отношений. Узнав его пароль, она подождала, когда наступит возможность полазить в его переписки. Да, это нехорошо, но это же Белинда. Я бы больше удивилась, если бы она не попыталась ничего узнать после подозрительных мыслей о его измене.

Как она мне подробно рассказала, я поняла то, что после визита Томаса к Белинде, он забыл телефон. Не знаю, как он умудрился, но Белинда время зря не теряла. Но тогда пришла ее мама, пришлось перенести поиски подозрительных переписок, поскольку она могла спросить, что это за новый телефон.

Вдруг пришло одно странное уведомление, завибрировав в кармане ее брюк, где она прятала телефон своего парня. Вытащив его, она нахмурилась после того, как перечитала странное сообщение, в котором гласило: «Когда встретимся снова *сердечко*?» Она не стала ничего отвечать и внимательно изучила номер телефона, который показался подозрительно знакомым. Только через некоторое время она осознала, что это номер ее матери.

Белинда взглянула на нее, которая сидела напротив, у которой губы растянулись в довольной улыбке. Внезапно постучались в дверь, пришел Томас и сказал, что не может найти телефон и, наверное, оставил у них. Тогда она и поняла после мимолётных взглядов ее матери и Томаса, что у них что-то есть.

Если коротко, то Белинда много сквернословила, как сама выразилась, хлопнув дверью и потащив тяжелую сумку в аэропорт со слезами на глазах, купила билет в Бельгию.

Закончила она свой грустный рассказ, шмыгнув носом и вытирая слезу со щеки. Я встала и молча обняла ее, потом потащила в наш район, чтобы развеяться. Вернее, в наше местное кафе, где каждый прохожий оказывается моим дальним родственником, о которых я даже не подозревала.

Обе согласились на горячее блюдо – долму, вареный рис с острым перцем в томатном соусе или чесночно-майонезным соусом.

На мне была тусклая желтая туника с платком более яркого желтого оттенка. Белинда каждый раз, глядя на мой летний образ, улыбалась и давилась едой, наверное, вспомнив мою новую кличку, которой она стала афишировать меня. Никакой я не цыпленок, Господи.