– Пусть и дальше волнуется, мне плевать.

Я глубоко вздохнула и, сцепив руки на столе, сверлила ее внимательным взглядом.

– Она твоя мама и по-прежнему будет ею, даже если вы немного поссоритесь.

– Немного? – усмехнулась она и устало провела ладонью по лицу.

Я следила за ее действием с чрезвычайной наблюдательностью, ибо до сих пор прибывала в шоке от происходящего. Белинда, с которой я переписывалась только по телефону в течение трех лет, теперь сидит в моей кухне и собирается поныть о своей трудной жизни. А самое главное, я готова выслушать всё и хоть как-то облегчить ее боль и ношу.

– Немного? – неуверенно спросила я вновь.

– Помнишь Томаса? Парень из цветочного, с которым мы начали встречаться после первого свидания.

– Конечно, я помню, этот идиот тебе изменил? – Я покачала головой и поднялась, чтобы проследить за кофе, поскольку в комнате быстро распространился его приятный аромат. На настенных часах было начало пятого утра, поэтому первые лучи солнца едва проникали сквозь шторы, освещая лицо Белинды и стены позади неё.

Белинда едва заметно кивнула на мои слова, рисуя на скатерти узоры кончиком пальца. Я разлила кофе по чашкам и поставила одну перед ней, а другую взяла себе. Над горячим напитком поднимался пар, смешиваясь с утренним солнечным светом, а в воздухе танцевали пылинки. Вокруг нас воцарилось безмолвие, лишь изредка нарушаемое отдалённым шумом проезжающих автомобилей и сиренами полицейских или машин скорой помощи.

– Самое ужасное, с кем он изменил мне, – снова заговорила она, будто собравшись с мыслями.

– С кем? – спросила я.

Она подняла кофе и неспешно сделала глоток, после чего заговорила снова:

– С моей мамой.

– С кем? – удивленно переспросила я.

– После этого я собрала все сумки и прилетела сюда к тебе на последние деньги.

– Ты не поговорила со своей мамой, может, это ошибка?

У меня в голове не укладывалось, что мать может увести парня у своей дочери. Что происходит с этим миром?

– Нет, они сказали, что давно хотели поговорить об этом.

– Это просто кошмар… – прошептала я, опуская взгляд на своё отражение в чашке с кофе.

Она печально пожала плечами и, встряхнув головой, наверное, чтобы избавиться от гнетущих эмоций, сказала:

– Но я обещаю, что найду работу…

– Не нужно вести себя так, будто мы незнакомцы. Я рада, что ты здесь и будешь жить со мной, и работу находить не обязательно.

– Потому что ты бизнес-вумен? – с улыбкой на лице спросила Белинда.

Ее глаза светились радостью сквозь ту печаль, что она пережила. Я была удивлена, что она вообще улыбается после всего, что случилось с ней. Самые близкие для нее люди ее предали. Просто ужасно.

– Знаешь… – начала я, опустив взгляд. – Я скучала по твоей улыбке и тупым шуткам.

Я улыбнулась, протягивая к ней руки, и крепко сжала ее теплую ладонь. Она улыбнулась в ответ, будто все, что произошло, больше не имело для нее значения.

– Поэтому я и пришла к тебе, Сами, ты единственная подруга, которая не стала бы смотреть на меня осуждающе, что я приперлась к ней в три часа ночи.

Я фыркнула, покачав головой, пока она изучала кухню, где мы с ней тихо попивали кофе.

– У тебя самой как дела?

– Ну-у, – протянула я, избегая ее взгляда. – Всё как обычно, ничего со вчерашнего дня не изменилось.

Как только слова были произнесены, в голове появилось усмехающееся и противное лицо Сафии, которая собирается выйти замуж за брата. А еще мама, которая скрыла от меня эту новость, но теперь я не злюсь на нее, только обидно за ее недоверие или скрытие от меня такого важного события. После рассказа Белинды моя мама уже не кажется настолько противной.