– Конечно, – Дима потянулся за бутылкой.

Мы выпили ещё, и в голове приятно зашумело. Я наконец почувствовала, что расслабляюсь. Приняла душ и примерила бельё. Чёрное, оно прекрасно смотрелось на моём стройном подтянутом теле. Надела сверху халат и завязала пояс, как в прихожей раздался звонок телефона.

Дима удивлённо смотрел на экран моего смартфона.

– Ольшанский звонит.

– И чего ему надо? – нахмурилась и, забрав телефон, приняла вызов. – Чего тебе?

– Спускайся… – пьяно протянул он. – Я привёз твой подарок.

Прикрыла динамик ладонью и прошептала.

– Он внизу, говорит, что привёз подарок.

– Пусть поднимается, – хмыкнул Дима.

– Поднимайся, – повторила я.

– Не могу, – усмехнулся мажор. – Я в такси, да и ноги едва держат. Давай, не напрягай меня, я и так тащился сюда ради вашего щастия, – коверкая слово, протянул он и хохотнул.

– Ладно, я быстро, – отключилась и кинулась в комнату. Одеваться. Не могу же я спуститься в халате. – Он там в стельку, – пояснила, натягивая джинсы и хватая водолазку. – Заберу подарок и назад.

– Хорошо, – криво ухмыльнулся Дима. – Я всё равно смирился с тем, что этот вечер пошёл не по плану.

– Прости, – произнесла виновато и выскочила в прихожую.

Натянула кеды, схватила ключи и помчалась вниз.

У парадной стояло белое такси, на заднем сиденье которого развалился Ольшанский.

Открыла дверь и нетерпеливо протянула:

– Ну? Где пакет?

Мажор поднял на меня затуманенный алкоголем взор.

– Холодно… – обиженно насупился он и попытался закрыть дверь.

– Ты дурак? – искренне удивилась я. – Пакет где?

– Пакет? – пытаясь сфокусировать на мне взгляд, спросил он. – Слушай… давай ты сядешь в машину. Холодно…

Зарычала сквозь зубы и рявкнула:

– Подвинься! У тебя две минуты, иначе, задушу!

– Да понял я понял, зачем так кричать? – пьяно протянул он, двигаясь. – Я между прочим… ехал к тебе с другого конца… – усмехнулся и закончил фразу, – города.  С другого конца. Дошло?

Закатила глаза и терпеливо повторила.

– Где. Пакет?

Ольшанский закрыл дверь и ухмыльнулся.

– А что мне за это будет?

Мои глаза изумлённо распахнулись от такой дикой наглости.

– Что будет? Я сломаю тебе руку, вот что будет!

Мажор запрокинул голову и расхохотался.

– В этом вся ты, Меньшикова… – покачал головой и опустил руку под сиденье. – Вот, – произнёс ровно, подняв на меня взгляд. – Знаешь, когда я пьяный ты даже ничего.

– Гад… – процедила и выхватила пакет, желая залепить сволочи пощёчину, но сдержалась. Пьяный же.

– Подожди… – схватил меня за руку, не давая выйти из машины. – Завтра я заеду за тобой, отец… он звонил. Накрылся мой отдых в клубах, похоже. Поможешь? – и сложил руки в умоляющем жесте.

Молча кивнула и выскочила из машины, глубоко вдыхая прохладный ночной воздух…

8. 7.

Глава седьмая

Я уже протянула «магнит» к двери парадной, как за спиной раздался грубый, хрипловатый голос.

– Девушка!

Обернулась, готовясь нанести удар, если что, ну вдруг, но увидела водителя такси, который высунулся из приоткрытой двери пассажирского места.

– Девушка! Ваш друг отрубился. Везти-то его куда? И кто мне заплатит?

Чудом сдержала грозившие сорваться с языка ругательства и шумно вздохнула, бросив взгляд в ночное небо.

«Божечки… за что мне такое наказание?!»

– Эм… сейчас, подождите, пожалуйста, – вернулась обратно к машине, щупая себя по карманам. – Чёрт!.. телефон забыла. Могу я подняться к себе, чтобы взять телефон и уточнить адрес этого засранца? – я не собиралась церемониться, а водитель не собирался идти на уступки.

– Ага, чтобы вы потом не вышли? И как я буду вас искать? И что с этим делать? – мотнул головой, показывая на заднее сиденье, на котором развалился вдребезги пьяный Ольшанский.