Как только Лоренцо и Томмазо добрались до Милана, первый набрал сестру и пообещал и дальше время от времени звонить и сообщать, как у них идут дела, но она стала умолять вместо звонков присылать письма на электронную почту, поподробнее рассказывая обо всём, включая разные мелочи. Без особого желания, но всё же Энцо дал добро, и с тех пор каждое утро и вечер Илария включала компьютер, ожидая увидеть заветный мигающий конверт. Но входящих пока не было. И тогда, чтобы не терзать себя переживаниями, она решила полностью погрузиться в работу.

В те часы, когда пиццерия была закрыта, она шила новые скатерти, занавески и салфетки для приборов из уже давно приобретённых двух рулонов ткани: кристально-белого и белого в мелкую красную клетку. Она хотела занять каждую свободную минуту, лишь бы не сидеть без дела. «Зато, как только подойдёт август, и случится ремонт, малая часть для зала уже будет готова… Останется только пройтись ещё разок паром и можно вешать!» – хвалила она сама себя.

Марио тоже времени зря решил не терять и занялся разбором своего кабинета на втором этаже. Сначала он доставал все документы и папки с пыльных полок, затем раскладывал в стопки на полу, потом читал, сминал ненужное руками и откидывал поближе к двери, чтобы уходя выбросить.

Наведение порядка было первой ступенью его большого плана по достижению победы в следующем году на фестивале. «Организованность во всём – вот обязательный компонент для успеха», – озвучивал свои Мысли Марио и от этого становился ещё увереннее в своих действиях…

Если говорить о Стелле, то на несколько дней она потеряла и без того тонкую нить, связывающую её с внешним миром. После расставания с братом по какой-то причине тесно общаться с родителями ей не хотелось, и она просто продолжала разносить по залу ресторана пиццу, мыть тарелки на кухне, убирать пол и столы в конце рабочего дня. А когда помощь была не нужна, то просила маму поспособствовать ей в организации одного из самых любимых занятий – принятия ванны.

Последнее время Стелла чувствовала себя в безопасности и полной сил только, когда разговаривала с Гайей и когда лежала в тёплой ванне, наполненной до краёв. Семья крайне редко выбиралась на пляж несмотря на то, что Неаполь расположен на берегу Неаполитанского залива, а девочка с раннего детства проявляла повышенный интерес к воде.

Всякий раз, когда ещё маленькая Стелла просила родителей свозить её к морю, у тех находилась уйма причин, чтобы этого не делать. То много работы, то нет настроения, то желания проводить вместе время – конечно же, никто вслух об этом не говорил, однако все чувствовали – за последние месяцы это стало почти самым решающим фактором во всех вопросах, поскольку, стоило семье собраться, ссор, споров и криков не избежать. И тогда Илария начала наполнять девочке домашнюю ванну, чтобы хоть как-то заглушить её желание.

Стелла так к этому привыкла, что за всё время её купаний в ванной комнате образовалась целая гора необычных игрушек. Яркие, более новые или уже совсем бесцветные, с оторванными частями, некогда плотно державшимися на клею, – все они занимали две крупных плетёных корзины из пластика.

Единственной деталью в безмятежном мире девочки, к которой она никак не могла привыкнуть, была местами отваливающаяся плитка на ближайшей к ванне стене. Каждый раз, когда мама пробовала воду пальцем перед тем, как позволить Стелле в неё погрузиться, девочка мрачнела и произносила: «Видишь, там уже кусок отвалился, хотя ещё прошлый раз он был на месте? А тут, совсем близко к моей голове, новая щель. Значит и эта плитка упадёт…» Илария успокаивала её, помогая поскорее раздеться и отвлечь от этих мыслей, потом спрашивала, какие игрушки подать сегодня, и удалялась…