Мой Super сосед Арина Вильде
1. Пролог
В последние пять месяцев Вовка Казимиров был моим наваждением. Я делала все для того, чтобы появляться там же, где и он.
Выучила расписание пятого курса вдоль и поперек, дефилировала перед аудиториями и прогуливала занятия, чтобы посидеть на лекции с Линой, которая училась с ним на одном курсе.
И вот свершилось: сегодня я иду на свидание. С Владимиром. С одним из самых красивых и обаятельных парней на факультете, и когда об это узнают девчонки — умрут от зависти.
Из колонок на повторе громыхает песня Алины Гросу «Вова», и я ношусь по квартире, счастливая и окрыленная, двигаясь в такт музыке и подпевая, словно выиграла в лотерею миллион.
Хотя так оно и есть. Я выиграла. Только не миллион, а Вову.
– Больше-больше, тело в тело, меньше, меньше слов. Ты знаешь, я готова, Вова, если ты готов! – ору перед зеркалом в расческу, изображая микрофон.
Запрыгиваю на кровать, пою как угорелая и обязательно так, чтобы мой голос было слышно через соседнюю стену. Выкуси, соседушка, теперь моя очередь нарушать твой покой!
– Мне не найти такого слова, не хватает слов.
Я не хочу другого, Вова, Вова – ты мой бог!
Несколько раз специально врезаюсь в стену, обязательно бью по ней ногой и с чувством выполненного долга отбрасываю в сторону расческу и иду к шкафу.
– Я на всех друзей забила, только чтобы быть с тобой! Лалалалалалал, лалаллаалла!
Комната уже давно превратилась в одну большую свалку. Я вытащила из шкафа даже зимнюю одежду в поисках того самого наряда. Наряда, который сразит его с первого взгляда.
Джинсы, шорты, майки, блузки – нет, все не то. Откидываю их куда-то в угол, подтягиваю пуфик ближе к шкафу и сгребаю все на пол с верхней полки.
На глаза попадается синий сарафан на бретельках. Быстро натягиваю его на себя и визжу от радости: да, это оно! Верчусь несколько минут перед зеркалом, покачивая бедрами, а потом бросаюсь в ванную комнату. К той самой огромной белой банке с пастой для шугаринга.
Кто знает, чем закончится свидание? Всегда нужно быть готовой ко всему.
Уже в который раз за этот месяц изучаю инструкцию, никак не решаясь применить средство по назначению, потому что жутко боюсь боли.
– Ты сможешь, сможешь, Кира, – бубню себе под нос и, проклиная все на свете, решаюсь.
Брожу по квартире, пытаясь понять, где будет удобней всего сделать это, и останавливаюсь на кровати.
Сбрасываю с себя сарафан, откручиваю с баночки крышку и… решаю выпить для храбрости.
После второго стакана рома, разбавленного колой, я наконец-то ложусь на кровать, погружаю руку в медово-сахарную консистенцию, которую больше хочется съесть, чем наносить на тело, и, как и говорилось в инструкции, равномерно, с нажимом наношу против роста волос.
А теперь самое главное – резко дернуть за краешек. Тянусь рукой к тумбочке, хватаю стакан и допиваю остатки алкоголя. Коленки трясутся, руки холодеют, и уже не хочется идти ни на какое свидание. Делаю несколько глубоких вдохов.
Я смогу, смогу.
– Раз, два, три…. А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а! – ору так громко и отчаянно, что перекрикиваю даже музыку.
Господи, как же больно-то! В уголках глаз собираются слезы, и я быстро вытираю их тыльной стороной ладони.
Да ну на фиг эту эпиляцию в интимной зоне!
Спрыгиваю с кровати с твердым намерением пойти в душ, открываю вентиль с горячей водой и… возвращаюсь обратно.
Закрываю глаза, успокаиваю себя и снова хватаю злосчастную баночку, купленную по скидке. – Ты сможешь, это все ради светлого счастливого будущего, – говорю себе в последний раз, и следующие полчаса весь дом содрогается от моих криков боли.
– А-а-а-а-а-а-а-а! – ору, кажется, еще громче, чем до этого, так как дошла до самых чувствительных мест.
– Что проис… ходит….
Слышу какой-то шум и взволнованный мужской голос со стороны балкона.
Медленно, словно слева от меня может находиться лохматый тарантул огромных размеров, поворачиваю голову на звук и натыкаюсь на пораженный взгляд полуобнажённого мужчины, застывшего в дверном проеме между балконом и комнатой.
– Привет, – нервно улыбаюсь я, еще не осознав до конца, что лежу голая в позе каракатицы перед незнакомым мужиком, а мои руки находятся между ног, словно я… словно я… мастурбировала.
Мастурбировала, кончала и орала, содрогаясь в десятках оргазмов.
– Помочь? – ехидно улыбается он, а меня раздирает между желанием провалиться сквозь землю и бросить в этого идиота чем-нибудь тяжелым. Потому что это, скорее всего, и есть тот самый неуловимый сосед, который вторую неделю не дает мне жизни!
2. Глава 1
За две недели до «неудачной эпиляции»
Кира.
Я открываю глаза в полшестого утра. И не оттого, что жаворонок либо мазохистка. И даже не оттого, что мне нужно идти куда-то в такую рань. Нет. Просто именно в полшестого утра исполнительные работники ЖЕКа косят траву под моими окнами.
Газонокосилка тарахтит как мотор старого УАЗика, и я прячусь с головой под одеялом, стараясь хоть как-то отгородиться от какофонии этих звуков.
– Эй ты, придурок, совсем из ума выжил? Ты на время вообще смотрел? Забирай эту чёртову тарахтелку и катись в свою нору, пока я не подала на тебя в суд!
Тетя Катя с первого этажа, как обычно, не выдержала первой. Она всегда на всех подает в суд за малейший чих, а еще вызывает полицию, пишет обращения президенту и мэру города.
Но сегодня я с ней солидарна. Каждые выходные такая вот фигня.
На меня она, кстати, тоже накатала заяву. И не одну.
Первую – за то, что, когда вносили мебель, случайно задели дверь ее квартиры и оставили царапину.
Вторую – за то, что я вывесила сушиться белье и вода с него накапала ей на балкон.
Третью… Ну, это вообще абсурд. Она позвонила в милицию и сообщила, что в тридцать четвертой квартире занимаются проституцией. И все из-за того, что в течение недели я была замечена в компании нескольких мужчин. Брата, отчима, одногруппника, с которым у нас был общий проект, и, собственно, моего парня.
Бывшего парня.
Потому что, когда к тебе в дверь ломится полиция и обвиняет в незаконной проституции, мало кто поверит, что это досадное недоразумение.
Крики тети Кати действуют. Я закрываю глаза и наслаждаюсь тишиной. Проваливаюсь в сладкий сон, но ненадолго. Ровно в шесть каждое утро к нашему дому подъезжает мусоровоз.
От Вовки Казимирова, который как раз собирался во сне слиться со мной в страстном поцелуе, меня отрывает громкий звук мотора, скрежет, ругань мужчин и жуткий запах выхлопных газов, который проник через открытое окно.
С рычанием вскакиваю с кровати, хлопаю окном и забираюсь обратно под одеялко.
Ну, давай же, засыпай, Кира, тебя ведь Вовка там заждался.
Закрываю глаза и проваливаюсь в сон.
Мы с Вовкой, держась за руки, гуляем по парку и смотрим друг на друга влюбленным взглядом.
– Ты такая красивая, Кира, – шепчет он, притягивая меня к себе.
Наши губы разделяют какие-то незначительные сантиметры. Вот-вот это случится – наш первый поцелуй. Я закрываю глаза, чувствую его теплое дыхание на лице, и… со всех сторон раздается заливистый плач младенца.
Открываю глаза и, в который раз за сегодняшнее утро, возвращаюсь в реальность.
Восемь утра. По младенцу из соседней парадной можно сверять часы. В течение месяца каждый день с восьми до девяти утра и с десяти до одиннадцати ночи весь дом слушает его рев.
Конечно же, все понимают, что это ребенок, что невозможно контролировать его плач и что, возможно, это банальные колики живота.
Но не тетя Катя.
– Что вы там того ребенка мучаете?! Я сейчас вызову полицию и службу опеки! Достали уже! Заткните ему рот!
Несколько раз бьюсь головой в подушку, понимая, что поспать мне сегодня уже не судьба.
Вот вам и прелести жизни в многоквартирном доме. Можно смело сносить к чертовой матери все стены и окна, потому что звукоизоляция напрочь отсутствует. Стены здесь скорее служат в качестве ширмы, чтобы не дай Боже не натолкнуться взглядом на голых соседей.
Иду на кухню и щелкаю кнопку на чайнике. Открываю холодильник в надежде на то, что ночью ко мне забегала добрая фея и забила доверху всякой вкуснятиной, но нет, пустота. Лишь завядший огурчик и подгнивший лимон.
Закрываю холодильник, завариваю травяной чай и сажусь за стол, чтобы начать свою утреннюю трапезу, как вдруг раздаются какие-то громкие голоса и возня со стороны лестничной площадки.
Да, входную дверь тоже можно сносить к чертовой матери.
– Во всем доме установлены бронированные двери, которые были изготовлены в Италии специально по нашему заказу. Максимальная прочность и звукоизоляция, – восхваляла тетенька в агентстве недвижимости.
А через полгода мы праздновали Новый год большой компанией, и один из чьих-то друзей, который работал на заводе по изготовлению металлопластиковых конструкций, рассказывал, как они весь день по заказу застройщиков (угадайте каких?) клеили наклейки «Made in Italy» на бронированные двери.
Вот вам и настоящие Made in Italy с Молдаванки!
Мышкой крадусь к двери, пытаясь понять, что там происходит. Припадаю к глазку, но ничего, лишь коричневое покрытие соседней двери.
– Левее, Костян, ты что, совсем слепой? – слышу злой мужской голос.
– Я тебе не грузчик, понял? Бля, откос таки зацепили, сорян.
Да это же новые соседи!
Воображение сразу нарисовало двух подкачанных парней. Голубоглазых блондинов с голливудской улыбкой и прекрасным чувством юмора. И, конечно же, холостых!
