- Да, - беспечно отвечаю я, беря ее под руку. - Чего тянуть?
- А где цветы? - недоуменно спрашивает она.
- Они мне не понравились. Но все же хорошо, что это были не розы.
***
Баронесса Тереза ежедневно, как встает, отправляется проверять свое хозяйство и раздавать работу на день. Проходя в сопровождении Марты и бравого черноусого управляющего Оттона мимо бани, хозяйка слышит стук топора.
И очень удивляется, так как никому пока не поручала заняться наваленными за баней чурбаками. Что происхдит? Со своей маленькой свитой баронесса заворачивает за угол, да так и застывает на месте.
6. Глава 5
Колет дрова высоченный невероятно волосатый детина, обнаженный до пояса, но с полностью закрытым лицом. Быстро, скупыми выверенными движениями он раскалывает кругляши так ловко, что ровные белые поленья разлетаются веером. Их набралась уже целая груда, а земля вокруг щедро посыпана щепками.
Вскоре, с неменьшим удивлением Тереза заметила также, что действия дровосека подчиняются четкому ритму. Здесь как будто работает какой-то механизм: шаг вперед - наклон за чурбаком - шаг назад к колоде - удар топора - взмах чурбаком, насаженным на лезвие - удар обухом по колоде - послушно разлетаются полешки.
И снова шаг вперед… Не прерывая занятия, этот мужчина бросает острый взгляд из прорезей маски и коротко, с достоинством наклоняет голову - кланяется. Это может быть только Адам. Тут баронесса чувствует, как горничная прислоняется к ней, вся дрожа, почти падает.
- Как красиво он это делает! - извиняющимся тоном лепечет красная, как рак, Марта и отодвигается.
Ишь, как настроилась на парня! - думает Тереза, также разглядывая Адама во всех подробностях. - А он на нашу прелестницу и не смотрит, не в его, видно, вкусе. А вот когда поглядит на других, кто такого остановит?!
Хозяйка осеняет себя крестным знамением и подходит ближе. Мужчина опускает топор и разворачивается к ней.
С чего это он взялся дрова колоть? - продолжала думать баронесса. - Господа не любят пачкать руки. Ничего себе человечище! То в плащ с капюшоном прятался, а тут вдруг обнажился. И страшен, и хорош сразу. Ух, даже в груди екнуло. Какое тело, силища! Колоды, словно вражеские головы рубит! И лицо закрыл - даже на палача похож!
Надо же - месячный запас дров в одно утро сделал! Загрузить бы его работами так, чтобы к вечеру еле ноги таскал, а то, надо же, - представление устроил из колки дров. Словно не тяжелым трудом занимается, а под барабанную дробь играет в дровосека!
Пожалуй, всех девок мне перепортит. Ох, чувствует моя душа, пойдут волосатые младенцы! Но как же славно, что есть еще на свете такие сильные мужчины! Ну, очень хорош. А глаза-то какие глубокие, утонуть можно!
- Как ловко ты колешь дрова, Адам! - покашляв, прочищая горло, милостиво говорит хозяйка. - Желаешь с дороги попариться?
***
- Что происходит, отец?! - я взволнованно вхожу к князю и застаю его возле раскрытых сундуков, в которые служанки укладывают рубашки из тончайшей белой ткани, праздничные костюмы и головные уборы.
- Мы уезжаем в Вормс, - Людвиг бережно берет меня за руки и заглядывает в лицо. - И это не должно быть для тебя неожиданностью. Вспомни, какой приближается день, и о чем мы еще весной раструбили далеко за пределы страны: в день восемнадцатилетия ты назовешь имя жениха.
Точно! У меня скоро день рождения. За всеми этими событиями совсем выпало из головы.
- Или, на худой конец, объявишь в течение следующей недели, - мягко добавляет князь. - Не тревожься, наряды для тебя уже сшиты и уложены, разберешь и полюбуешься на месте. Ты будешь прекраснейшей из невест! Ну, где же улыбка? Где блеск в глазах? Разве не об этом мечтает каждая девица?!