Хотя, признаться, больше всего на свете мне сейчас хочется опрокинуть Ди на парту, за которой мы сидим, и хорошенько ее отшлёпать. Однако останавливает меня сейчас скорее осознание того, что злился я больше на себя, чем на любимую.

После того случая в вечер пятницы Диана стала как шёлковая. Да, утром высказалась на тему того, лучше бы мне не ходить со всякими серыми мышками под ручками, вызывая мое недоумение. Разве ж я брал Яну под ручку? Я даже и лица-то ее толком не помню, только яркий аромат цитрусов.

Впрочем, даже если бы и взял под руку, это бы не стояло даже близко с тем, что моя совсем безголовая и захмелевшая любимая вдруг стала клеить ласты к Лёве, пока меня не было. По его, словам, разумеется, которым я ни капли не поверил.

Но это дело привычное. Злюсь я совершенно по иному поводу.

– Малыш, а хочешь я…

– Ты знаешь, чего я хочу, – не выдержав, перебиваю Диану и на мгновение отвлекаюсь от записи под диктовку. Смотрю на красивое лицо своей девушки с аккуратным носиком, пухлыми ярко накрашенными губами бантиком и, черт бы их побрал, молящими оленьими глазками с бровями-домиками над ними. Понимаю, что едва могу сопротивляться очарованию Ди, но все равно стараюсь, чтобы голос звучал как можно более суровым: – Это мой день рождения, и я хочу отпраздновать его в кругу семьи. Без тошнотворных тусовок, толп малознакомых людей и долбящей музыки, от которой кровь из ушей.

– Но…

– Ди, нет, – перехватываю ее ладонь в свою и сжимаю. – Ты же хотела показать себя в лучшем свете перед моими родителями. Считай, это твой шанс.

"Надеюсь, не последний", – мысленно добавляю, невольно вспоминая первое знакомство Ди с моими предками. То ли дело было в излишнем ярком наряде моей суженой, то ли в ее нежелании обсуждать садовые растения, но мама восприняла мою любимую в штыки. А отец и вовсе отказался приходить на семейный ужин, сославшись на занятость, стоило ему только понять, что фамилия Ди никак не связана с улучшением деловых связей.

С тех пор прошел почти год, я больше не пытался убедить своих родителей поменять мнение насчёт Дианы, искренне надеясь на то, что они смирятся с моим выбором в очередной раз. С тем, что я решил жить отдельно, на съемной двушке, пусть и в центре города, смирились же.

В любом случае я слишком долго не уделял внимание своим старикам и хотел это исправить.

Мысли прерывает звонок на перерыв. Эльдар Альбертович негодующе качает головой, вновь почему-то смотря в нашу сторону, но время на отдых не отнимает, скрипучим голосом отпуская на передышку.

– Любимый, но почему мы должны отмечать такой праздник, как какие-то старперы? – теперь уже не стесняется повысить тон Диана, выражая им всю степень своих душевных мук. – Давай лучше купим пару билетов за границу? Это будет так романтично! Ты же говорил, что хотел побывать на Бали.

Я сжимаю губы, лишь бы не сказать резких слов. Да, я действительно так сказал. Однажды! И то, больше для того, чтобы поддержать идею Дианы, чтобы она не чувствовала себя одинокой в своем рвение.

– Кто-то сказал Бали? – как черт из табакерки рядом возникает Звягинцев, как всегда, не особо заботясь о том, что его присутствие может быть неуместным. – Собираетесь на отдых, голубки?

– Да, у Димы скоро день рождения, поэтому мы решили…

– Ди, мы ничего не решили, – останавливаю свою ходячую катастрофу, пока не наврала с три короба и сама же не поверила в этот бред. – Празднуем в доме моих родителей. Хочешь присоединиться?

Я не лукавил, когда говорил, что вырос с Лёвой буквально в соседних домах. Наши родители познакомились ещё до нашего рождения, часто устраивая совместные уикенды с барбекю, а иногда и целые приемы. Так что нет ничего странного в том, что Звягинцев вдруг окажется за одним столом с нами. Мое приглашение — лишь дань уважения, не больше.