Язык обжигает, а на глазах выступают слезы. Выплюнуть, что ли, да некуда. Еще одну встречу с бабой Зоей я не перенесу.

– Ай, ой, бля-я, – единственное, что я могу выговорить. Открываю рот и часто дышу.

– Что? – пугается Яна.

– Гаяшо, – кое-как выдавливаю из себя.

– Горячо? – догадывается она, наконец и начинает суетиться. – Ой, прости. Давай подую, открой рот.

Послушно открываю и замираю. И правда дует. А я смотрю на нее. Смешная такая. С веснушками. Проглатываю кашу и даже не чувствую ее вкуса. Да и не важно это уже.

Яна с осторожностью кормит меня кашей, теперь дуя на каждую ложку. Увлеченно следит за тем, чтобы я ел. А я, как полный придурок, залипаю. На глазах ее, робкой улыбке. Так бы и ел эту дурацкую кашу до бесконечности.

– Ян… – завороженно смотрю на нее. Непослушная прядка выбилась из ее прически и теперь мешает на лице.

– Что? – Лапина поднимает на меня свои огромные глазищи и не моргая смотрит.

Я нутром чувствую, как искрит между нами. Это вау. Аж дыхание перехватывает. Рефлекторно тянусь к лицу Яны, чтобы убрать за ухо прядку, и со всего размаху впечатываю гипсом ей в глаз. Она дергается по инерции, и остатки каши летят сначала на белоснежный халат, а потом и на пол вместе с тарелкой.

Упс… новый армагеддон…

На пару мгновений повисает гробовая тишина. Я даже не дышу все это время.

– Красовский, ты обалдел?! – взвизгивает Яна и вскакивает на ноги. Хватается за покрасневшее место ушиба.

– Ну я же не специально, – давлюсь смехом и не могу остановиться. – Я забыл.

– Идиот! – Лапина зло топает ногой. – У меня свидание сегодня, как я с фингалом пойду?

Психует и выбегает из палаты. Как-как? Никак не пойдешь. Ибо нехер там делать!

Придурок! Закрываю пылающий глаз ладонью и бегу в процедурку. Мне срочно нужен холод. Прямо ощущаю, как место удара начинает отекать. Распахиваю морозилку, достаю пакетик со льдом, заворачиваю в полотенце и прикладываю к глазу. Надеюсь, хоть немного поможет, иначе к вечеру буду похожа на дворового хулигана.

– Ян, подожди. – Антон заходит за мной следом. – Дай посмотрю.

– Нормально все, – отмахиваюсь небрежно.

– Ну покажи.

– Отстань, – бросаю раздраженно.

– Ну давай уже, не вредничай.

Скрываться бесполезно. Все равно увидит. Оборачиваюсь и убираю компресс от глаза, демонстрируя красоту.

– Оу… – тянет Красовский, а я едва не плачу от досады.

– Все так плохо?

– Ну как тебе сказать… – виновато отводит взгляд.

Подхожу к зеркалу и едва сдерживаю стон. Покраснение со скулы поднимается к глазу и проявляется фиолетовый оттенок. Ну как так-то? Я же сегодня с Леней договорилась встретиться. Что я ему должна сказать?

– Пипец. У меня свидание, – прикладываю обратно компресс.

Даже замазать тоналкой нереально. Оно ж еще и опухло. Я буду похожа на запойного алкаша. Уж лучше фингал.

– Я не специально, – оправдывается Антон, но в голосе ни капли раскаяния. – Ну хочешь я тебя развлеку вместо свидания?

– Нет уж, спасибо, – морщусь неприятно и снова вздыхаю. – Обойдусь как-нибудь без твоего общества.

Встречу придется отменить. А жаль, мне надо было поговорить с Леонидом. Так дальше продолжаться не может. Я больше не могу ждать. Мне нужно двигаться дальше. С ним или без него. Главное, чтобы Карина была рядом. Ее я ни за что не оставлю.

– Да ладно тебе, – хмыкает Красовский. – Фингал в темноте не видно.

– Что ты имеешь в виду? – Мои щеки вспыхивают от смущения.

Он что обо мне думает вообще? Я что, какая-то продажная девка?

– Да брось, – ехидно усмехается Антон. – Чем еще на свидании заниматься?

Не сдерживаюсь, залепляю звонкую пощечину и в ужасе застываю. Зачем я это сделала? Рука горит, а сердце испуганно лупит в ребра. Смотрю и не знаю, чего ожидать. Я не хотела так, само как-то вышло.