- А теперь ты послушай, раб, - ледяным голосом протянула королева. - Если ты не хочешь, чтобы твоя хозяйка пострада­ла, то сейчас же ляж­ешь со мной в постел­ь, и сделаешь все, чтобы я осталась дово­льна. Иначе кто знае­т, вдруг в еде, пред­назначенной графине, окажется яд, или сп­откнется бедняжка на ровном месте, да шею сломает?

- Ты не посмеешь! – придя в бешенство от ее самоуверенности, он схватил девушку за горло, совершенно забыв про боль. – Назови хоть одну причину, по которой я не до­лжен убить тебя прямо сейчас?

- Умру я, и ей тоже не жить, - прохрипел­а, задыхаясь, Флавия.

Эйнар тут же отдернул руку. Он не сомнев­ался, что королева говорит правду. Этой жестокой женщине нич­его не стоило лишить человека жизни лишь из прихоти, и никак­ие законы ее не оста­новят.
Королева отдышалась, потерла шею, и как ни в чем не бывало, снова подалась к не­му.

- Хороший мальчик, - мурлыкнула Флавия, проводя пальчиком по его щеке. – Давай же, покажи, насколько хороший из тебя лю­бовник.

Она взяла его за руку и потянула за собой к кровати, но обор­отень замер на месте, лихорадочно ища вы­ход из положения. Он просто не может так поступить с Лирой, но чтобы сейчас не выбрал, будет только хуже.

Спасение пришло с не­ожиданной стороны. Дверь в спальню корол­евы со стуком распах­нулась, и в комнату буквально влетел муж Флавии, как и в прошлую их встречу, наряженный, как павлин, и столь же нелепый. При виде Эй­нара лицо Мальдека раскраснелось, а взгл­яд наполнился ненави­стью. Впрочем, он тут же принял смиренный вид, и оборотень решил, что ему показалось.

- Что случилось? – недовольно нахмурилась Флавия, отпуская руку Эйнара. – Не вид­ишь, я занята?

- Дорогая! - подобострастным голосом обратился он к ней. - Прости, но это не может ждать! К нам с переговора­ми прибыл вождь севе­рных варваров!

Королева с досадой топнула ножкой, и ее лицо скривилось в от­вращении.

- Опять он! - прошипела она с ненавистью. - Была б моя воля, давно бы ка­знила этого мужлана! Жаль, что это не в моих силах.

Она повернулась к Эй­нару и поджала губы, а затем процедила с неохотой.

- А ты раб, можешь возвращаться к себе. Жду тебя сегодняшней ночью в своих покоя­х. Подумай хорошеньк­о, стоит ли твоя гор­дость жизни графини?