Умирая в страшных муках, он думал, не мог не думать о любви.

Тень адмирала – напоминание всем нам о том, что было совершено в самые жуткие времена, и мольба о прощении и любви. И мы не должны об этом забывать, чтобы трагедия не повторилось снова.

– Мы не должны об этом забывать, чтобы трагедии не повторилось снова, мы забыли, и трагедия повторилась. Она повторялась весь 20 век.

Замученный Мастер, в гневе и ярости будет писать своего Дьявола, понимая, что в нем если не спасение, то отмщение за все, что свершилось тогда. А потом это кладбище тех, кому и сорока пяти лет никогда не исполнится.

Можно много говорить о том, правы они были или не правы, кто перед кем и в чем был виноват. Но она просто видела могилы, могилы, могилы, и никак не кончалась эта странная аллея.

Их можно называть Властелинами Тьмы и Кощеями, как в сказках наших, только не стоит себе лгать, мир рушится, когда разбито золотое яйцо и герой убивает злодея, разве не триумф поражения, испытывает он. Оно только кажется победой на первый взгляд, а на самом деле все это совсем не так, как кажется.

– Ты не Маргарита, – услышала Лиза, – тебе достался славный парень, но ты нашла повод, чтобы расстаться с ним.

Странно заболело сердца, словно его прокололи шпагой. Но он по-прежнему сидел неподвижно. И тогда она поняла, что умереть – это не самый худший из выходов. Ведь это не самоубийство.

– Не обольщайся, дорогая, его ты уже давно совершила, а теперь – это только финальный аккорд.

Лизи молчала. Она бы и теперь не стала никого и ни о чем просить. Но он рванулся, почти опрокинув кресло, и рванул ее.

– Нет, ты не уйдешь так просто, и думать не смей. Это слишком просто и этому не бывать..

Холод его рук привел ее в чувства, они были ледяными. И как она могла поверить в то, что он позволит ей умереть? Святая наивность. Не для этого же он врывался в дом, все тут перевернув, если не в прямом, то в переносном смысле.

– Нам с тобой еще так много сделать надо.

Он уже отошел в сторону.

Почему-то Алина подумала про поцелуи снежной королевы:

– Если я тебя поцелую в третий раз, то ты умрешь..

Не было никаких поцелуев, о чем это она. Палачи и жертвы. Кажется, все они знакомые и чужие в тот миг стояли за его спиной. Но чего они хотели от нее.

– А это ты написать сможешь?

И я сказала: – Смогу.

– Вот теперь уже лучше, – услышала она его голос, – мне уже пора, я ухожу, но я вернусь, тогда все и обсудим.

И снова знаменитая фраза, глупо думать, что он ее произнес случайно.