– Двадцать три, – махнул он ресницами. Эдакий застенчивый негодяй. Вряд ли врал. Но я не исключала и такого: некоторые лгут как дышат. Ян мог оказаться именно таким.

– Я думала, старше, – немного бестактно, но мне в кайф. Он всё же не девица на выданье и не молодящаяся тётка, которой год добавь – и оскорбишь.

Ян рассмеялся. Чистый такой, искренний смех. Заразительный. Я и не поняла, как у самой рот до ушей растянулся.

– Пойдём, – протянул он руку открытой ладонью вверх, – холодно. Тут неподалёку есть замечательное кафе. Пончики тают во рту и кофе – мечта поэта.

Мне вообще-то есть хотелось – до звёзд в глазах. При всей своей худобе жрала я, как лошадь, и почти всё время боролась с чувством голода. Клевать, как птичка, не мой формат.

Тётя Геля бесконечно фыркала, когда я садилась за стол, и поэтому мне приходилось хитрить: пробираться по вечерам на кухню, чтобы самым позорным образом делать набеги на холодильник. Именно поэтому я нередко попадала в передряги или становилась невольным свидетелем разговоров, не предназначенных для моих ушей.

– Ну, пончики так пончики, – тяжело вздохнула я и вложила руку в ладонь этого безупречного принца.

Он снова окинул меня взглядом, который можно было бы истолковать, как восхищённый, если бы я прекрасно не знала себе цену.

Но как же легко шагать с ним рядом и в кои веки не задумываться о собственном росте! Я чувствовала себя лёгкой, изящной, грациозной – небывалые ощущения, потому что, чаще всего, я воспринимала себя неуклюжей медведицей с двумя левыми ногами, четырьмя коленками и восьмью локтями.

Рядом с Яном все мои комплексы будто растворились в промозглой серости февраля. Мир казался дымчато-розовым и прекрасным. Может, поэтому я не сразу заметила, что мы слишком долго идём к замечательной кафешке, что находится неподалёку.

– Твои пончики продают на краю Вселенной? – поинтересовалась я весело. А на самом деле струхнула.

Нас воспитывали в строгости, доходящей местами до маразма. В современных реалиях такое бывает не так часто. Но у Айдановых – патриархальный склад, заложенный, наверное, поколениями.

Нет, мы не носили паранжу и нас не держали взаперти, но принципы, вбиваемые годами, даром не проходят.

– Я передумал, – лучезарно улыбнулся этот великолепный негодяй, – я покажу тебе нечто гораздо лучше пончиков!

5. Глава 5

Мне даже плохо стало, когда я живо представила, какие «пончики» может подсунуть под нос парень двадцати трёх лет отроду.

Не настолько я наивная идиотка. Поэтому затормозила, как ослица, всеми копытами.

– Я никуда не пойду! – заявила твёрдо и вырвала руку, что, как приклеенная, грелась в его надёжной ладони.

Ян снова посмотрел на меня по-доброму. На дне его зелёных глаз зажглись искорки снисходительности. Крохотные, но ощутимые. Может, именно так маньяки завораживают свои жертвы. Я жертвой быть категорически не желала. Пусть голову дурит кому-нибудь другому!

– Испугалась? – спросил как-то участливо, мягко. Он вообще такой… без углов, какой-то неземной принц да и только. И это тоже меня настораживало. Никак не могла два плюс два сложить в голове. – Не надо, не бойся. Я никогда не сделаю тебе больно.

Какое-то странно-маньячное уверение.

– Вы все так говорите, а потом сплошные неприятности.

Ян тяжело вздохнул, словно терпеливо переживая мои непроходимые тупость и глупость.

– Я хочу показать тебе другой мир, Несси. Свой. Пончиками и хорошим кофе этого не объяснить. Не знаю… мне захотелось, чтобы ты к нему прикоснулась.

Да он чокнутый. У него явно заклёпки где-то выскочили. Видимо, на лице моём он прочёл замешательство и скептицизм, а поэтому пояснил: