Кажется, я и вправду давно не разговаривала с мамой…

– Сейчас она пробуется во всем. Ну, пусть ищет себя. – Я улыбаюсь. Надеюсь, Сара найдет себя быстрей, чем я. – Кстати, папа опять в клубе рыболовов. У них там какой-то марафон. Теперь дома не сыскать.

Я смеюсь. Обожаю папину страсть – рыбалку. Раньше мы часто вместе рыбачили с палатками. Помню, как сидела в тишине несколько часов, наслаждаясь природой вокруг и наблюдая за птицами и некоторыми животными, которые забегали за пределы леса. Помню утренний свежий воздух, отрезвляющий легкие. И даже густой туман, сквозь который я так хотела что-то увидеть – что-нибудь волшебное, нереальное. Но каждый раз, когда он исчезал, оставлял после себя только росу. Я любила такие походы – только мы вдвоем и наше рвение поймать огромную рыбу; только мы и наше отчаянное желание привезти что-нибудь маме и малышке Саре.

– А я… Знаешь, домохозяйкам нечем похвастаться. – Можно подумать, что мама говорит это с огорчением, чувством упущения чего-то интересного и захватывающего, с болью от потери несуществующего. Но нет. Я знаю ее всю жизнь и понимаю, насколько она любит свою семью и все, что с ней связано. Она любит быть домохозяйкой, хотя иногда и набивает себе цену. – Ну а ты? Как твои дела?

Не люблю такие вопросы. С недавних пор у меня все стабильно – ничего старого и ничего нового. Не то чтобы меня это напрягает— наоборот, я люблю свой статус жизни. Иметь стабильность намного лучше, чем быть в тех временах, когда я не знала, смогу ли попасть в свою же комнату, за которую отдавала деньги.

– Все замечательно, правда. Единственное, я снова теряю свою способность пунктуальности! – восклицаю я, остановившись у мостика, за которым виднеется непроглядная гладь воды. Я смотрю на нее и, кажется, забываю о времени, словно впадаю в гипноз.

Слышу мамин смех.

– Венера! Кажется, у тебя и вправду все хорошо.

– Более чем.

– Помню, как звонила тебе пару лет назад и ты таким уставшим голосом говорила: «Мам, у меня все ужасно, но я справлюсь. Всегда справлялась». Похоже, все получилось, да?

– Всегда получалось, – улыбаюсь я.

Эти времена были уже несколько лет назад, но ощущение, словно только вчера я пришла почти замухрышкой в элитный бутик, где женщина со статным взглядом и прямой осанкой сказала мне, что во мне что-то есть – а во мне было мизерное количество дешевого виски. Но кто бы об этом знал?

– Ладно, мам, кажется, мой обед уже заканчивается.

– Давай, Венера. Целую.

– И я. Пока, – прощаюсь я и с улыбкой на лице возвращаюсь в бутик, не заметив, как выпила весь стакан крепкого кофе.

***

Возвращаюсь я с работы уставшей, но как ни странно, удовлетворенной. Работа в бутике знатно выматывает меня, но я рада этому – только так чувствую, что чем-то занимаюсь и что наконец-то нашла себя. Лишь ощущение ватных ног придает мне сил.

Когда я захожу в квартиру, понимаю, что она совершенно пуста. Странно, думаю я, казалось, что сегодня подруга не работает. Только через минуту вижу клочок бумаги, на котором написано, что Эми уехала в центр по магазинам. Я обреченно пожимаю плечами, понимая, что подруга придет не скоро. Даже на ночь глядя она умудряется найти рабочие магазины с товарами, которые ей нужны.

Иду в кухню, ожидая, пока заварится чай. Обожаю по вечерам согреваться этим горячим напитком. Словно вокруг метель и лишь внутри находится солнце. Еще одна страсть – люблю наблюдать за прохожими. Именно в кухне окно выходит на замечательный парк, в котором туда-сюда снуют люди, гуляют собаки и красиво уходит солнце, прощаясь до утра. Даже ветреные и мрачные вечера украшают мое собственное чувство любви к этому городу. Кажется, с этим чувством можно преодолеть все что угодно – даже конец света.