– Ало!

– Ты где? – прорычал я сквозь зубы.

Услышав мой тон, девчонка слегка занервничала. Нежный голосок задрожал:

– Я в магазине. Гияс, мне очень нужно было кое-что купить, поверь, это неотложная необходимость.

– И что же?

– Не думаю, что у вас считается приличным обсуждать такие темы с мужчинами.

Я слегка выдохнул. Ещё через пару минут добежал до супермаркета и на небольшой площади перед ним обнаружил свою беглянку. От сердца отлегло. Оказывается, я не на шутку за неё волновался.

– Почему не предупредила? Не написала даже…

– Я думала, быстро сбегаю – зачем тебя беспокоить?

– Если я не нахожу тебя, где оставил, то беспокоюсь сильнее.

– Не стоит. Я взрослая и…

– Беспомощная, – перебил я. – Язык не знаешь, закон не знаешь, слабая, хрупкая… – у меня даже дыхание перехватило от этого списка. Ну как такую выпускать на улицу одну?

А коза моя вспыхнула:

– Ну, знаешь ли… Мне надсмотрщик не требуется, как и гиперопека. Сама разберусь.

Она повернулась и злым бодрым шагом направилась вниз по улице. Я догнал и схватил за руку. Притянул поближе к кустам.

– Диана! Перестань! Я волнуюсь за тебя!

– Я же сказала, не надо. Я папочку не заказывала.

– Ты ведёшь себя глупо. Почему без платка?

– Не до платка мне было! Я торопилась в магазин.

Тысяча шайтанов! Эта женщина просто невыносима. Творит что попало, да ещё на меня же и злится. Я схватил её за плечи, слегка прижав к себе, и зашипел:

– Мы это уже говорили. Ты создашь проблемы – и сестру найти будет труднее. Понимаешь?

Слушая, Диана открыто смотрела мне в глаза. Так непримиримо, так… страстно? Против воли во мне росло совсем иное чувство – отнюдь не гнев, а скорее… желание? Да, длительное воздержание плохо сказывается на моей разборчивости. Это же сущий дьявол, а не девушка. Но меня ведёт, как будто я выкурил слишком много кальянов, и я неосознанно трусь бедром о бедро этой упрямой глупышки.

На краю сознания успевает вспыхнуть мысль, что у её ноги какая-то странная форма: на ней корявый холодный нарост – а в следующую секунду меня оглушает просто фантастический грохот, словно от выстрела оружия. В этом звуке совсем теряется Дианин писк – я только по форме её рта вижу, что она вскрикивает, сгибается пополам и хватается за своё бедро.

Подхватываю её на руки и тащу за куст, по пути бормоча:

– Что это, Диана? Что это было?

– П-пистолет, – лепечет она, а я всей душой надеюсь, что не так расслышал.

– Что?! Ты сказала – пистолет?!

Девушка усаживается прямо на землю и задирает подол платья до самого… мне стоит больших усилий не отвернуться. Не то чтоб я не видел обнажённых женских бёдер, но привычка к приличиям сильна. Мы ведь не в спальне, не наедине. Но и отворачиваться сейчас нельзя – надо понять, что произошло. И я вижу. На Дианиной ноге прикреплён маленький револьвер. Это он только что выстрелил – пуля прошла по касательной, лишь оцарапав бедро девушки и чудом не задев меня. Впрочем, глянув на свою штанину, я тоже вижу повреждения.

– Охренеть! – срывается у меня русское ругательство, которое я позволяю себе только в крайних ситуациях. – Откуда это у тебя?

В самолёте она не смогла бы провезти такую игрушку. Значит, купила здесь или..?

– Ты не ограбила полицию, правда?

Диана успевает только глянуть на меня осуждающе, а потом на нас набрасываются те самые доблестные блюстители порядка. Только оказавшись в машине со скрученными руками, я понимаю, в каком виде нас застали – до этого всё моё сознание заполнял пистолет. Хорошо, что хоть его я успел спрятать за пазуху.

– Чем вы занимались в кустах? – грозно спрашивает меня офицер.

– Моя невеста… повредила ногу. Я её осматривал.