- А слова…

- Не в них суть, - перебивает раздраженно колдунья, - а в тех помыслах, что ты в них вложишь. Но и слова слушай и запоминай…

Те напевные фразы продолжают звучать в моей голове, каленым клеймом будоража усталые мысли.

Темно уже совсем. И тихо. Из-за дождя все и вовсе онемели - вон и Норк едва в седле держится, а ведь мальчишка выезжал полный сил. Младший, любимый сын Торрада. Вихрастый и нагловатый, но с такой очаровательной улыбкой и веселыми песнями, что даже суровые воины оттаивали, глядя на него - что уж про меня говорить.

Я знала печальную историю сыновей ярла. И старший, и средний погибли. Такова уж судьба великих воинов, но Торраду это не мешало сопротивляться линиям богов и с особым тщанием присматривать за Норком. И брал он того только в самые неопасные походы.

Вроде проводов чернокнижницы на костер.

- Далеко еще?  - я пришпорила коня и подъехала к ярлу.

Он покачала головой, а потом подался вперед  и довольно огладил бороду:

- Вон… знакомая излучина. А за ней дорога к поселению.

Наша последняя остановка перед…

Я так сильно встряхнула головой, что ледяные капли разлетелись во все стороны, и пришпорила лошадь. Пусть разойдется, разогреется - а потом в сухой хлев отдыхать. А мне надо… вот эту пощечину природы по лицу, чтобы прийти в себя.

Даг увязался за мной, но прочие сопровождающие не стали торопиться - на прямой дороге нам уже ничего не грозило. Независимое поселение Кауп, что ощерилось острыми бревнами, рвом и железными засовами,  был охраняемо лучшими наемниками. Им платили в равной мере все жители - и это делало его едва ли не самым безопасным местом в наших краях. Старейшин не пытались перекупить, поселение  - взять в осаду или спалить дотла,  добираясь до богатств. Даже врагам нужно было место, где позволено отложить мечи. В поселении можно было обменять рудные камни на скотину, отдохнуть после долгого похода и битв, найти полезные знакомства и жену, а может и воинов, если собственные пали на поле боя.

Я никогда здесь не была - я вообще прежде не выезжала даже до крепости Торрада, не говоря уж о Каупе, находящегося в неделе не самого медленного и простого пути. Потому смотрела с жадностью. Пусть и в лицо била вода, а в сердце - ледяные уколы понимания, что я вижу это место в последний раз.

Не знаю, почему я так решила. Предчувствие, помноженное на те откровения, что я услышала от колдуньи?

Ворота были открыты, но пропустили нас только после того, как вызнали, кто мы такие. И подозрительной страже на въезде оказалось достаточно увидеть Торрада, чтобы принять монету и пропустить под защиту стен. Про меня не говорилось ничего - я снова переоделась, теперь уже в одежду воина.

В огромном общем обеденном зале все бурлило. Даже неуютно сделалось - у отца на пирах и то столько народу не видела. Но нам выделили место возле очага и пухлую подавальщицу, наших коней опеределили на постой, да пообещали найти дом, который мог приютить несколько человек на ночь или две.

От мокрой одежды и от горячей похлебки шел пар, из-за чего возникало ощущение, что  мы дымимся. Я пока не раздевалась - оттаивала. Ела медленно, постепенно начиная чувствовать озябшие пальцы и воспринимать, что происходит вокруг.

- Здесь всегда так… шумно и воинственно? - тихонько спросила у ярла

Он нахмурил кустистые брови.

- Я был половину оборота солнца назад - и так не было. Посидите-ка на месте…

Ярл удалился.

Сначала я еще видела, как он перемещался от одного стола к другому, но потом меня обуяла сонливость, и я просто тихонько задремала за столом, прислонившись к Дагу.

Ярл вернулся еще более нахмуренный.