– Нет. У меня семейные обстоятельства. И я…

– Мне плевать.

– Мой сын в больнице, Дубинин. И вот мне откровенно похрен. Плевать тебе или нет. Можешь хоть увольнять меня, хоть волчий билет организовывать. Похрен!

Выплёвываю ему в лицо, бросаю взгляд на телефон. Такси ждать ещё десять минут. И это ожидание убивает.

Краем глаза замечаю, как меняется выражение лица Саввы. Из раздражённого, даже злого, превращается в растерянное. И сочувствующее?

– Конечно, – тут же соглашается мужчина. Может, нужно было сразу озвучить суть проблемы? – Я тебя отвезу.

– Нет, я…

– Такси будет нескоро, – кивает на мой телефон. – Я за это время тебя уже доставлю в нужное место. Поехали, Мара.

9. Глава 9

– Ты мой герой.

Я вытираю слёзки сыну, утешаю его, как могу. Кирюша доверчиво жмётся ко мне, находя спасение в моих руках.

Не прекращает плакать, весь красный. Из распоротой губы сочится кровь, но малыш не позволяет никому прикоснуться к себе.

Устроил тут настоящее представление, пока я не приехала.

Самые долгие минуты в моей жизни!

Теперь же я сижу на кушетке с моим солнышком. Сын на моих коленях устроился. Цепляется крошечными пальчиками за платье.

– Солнышко, так надо, – пытаюсь его уговорить. – Врач сделает всё быстро.

– Бо, – хнычет только сильнее.

– Больно, я верю. Очень больно. А если дашь врачу помочь, то он сделает так, что боль сразу пройдёт.

– Пуф?

– Да. Пуф и всё быстро исчезнет. Как по волшебству.

– Он волшебник?

Сын немного успокаивается, с интересом поглядывая на молодого врача. Тот терпеливо ждёт, улыбается малышку.

Это заставляет Кирюшу испугаться и спрятать лицо на моей груди.

Долгими уговорами у нас получается уговорить сына. Сердце разрывается. Ему ведь больно. Губа опухла, пульсирует.

А я слишком долго подбираю нужные слова, не могу сразу договориться. И всё это время – моему сыну больно!

– А это совсем не страшно!

Сын довольно выпрыгивает из комнаты, заставляя нас с врачом переглянуться. У меня седые волосы от рёва появились!

Но когда всё закончено, то, конечно, не страшно уже.

– Вот рекомендации, – врач протягивает мне листок. Внизу – номер телефона. – Можете набрать мне, если что-то случится. Проконсультирую с удовольствием.

– Спасибо большое.

Я смазанно улыбаюсь мужчине, спешу за Кирюшей. Пока он ещё куда-то не влез.

В коридоре меня ждёт испуганная воспитательница. Одна из тех, кто должен следить за детьми. Рассыпается в извинениях.

Я устало отмахиваюсь. Адреналин исчезает, страх лопается. И внутри меня только опустошение. И сердце тарахтит, не замедляясь.

– Он просто стоял, – продолжает. – Клянусь вам! Стоял. А я отвернулась, и плач слышу. Сразу! У нас такого никогда не было. Мне так жаль.

– Всё в порядке, – начинаю одевать сына. Тот крутится. – Дети падают. Просто сделайте так, чтобы этого не повторилось.

Я прощаюсь с женщиной. Хочется скорее уйти и оставить этот кошмар позади.

Кирилл постоянно падает. Я знаю. Он мог так пораниться со мной. С детьми никогда не бываешь предусмотрительной на сто процентов.

Я была такой же. Мама говорит, что я в детстве умудрилась подвернуть ногу просто так. Шла нормально, а уже лежу.

– Кирюш, – перехватываю его руку. – Нельзя прикасаться грязными руками к губе.

– Её нет, – хмурится сын.

– Губу не чувствуешь? Это из-за лекарства, которое использовал врач. Скоро пройдёт.

– Снова будет бо?

– Немного. Но уверена, что ты и не почувствуешь.

Сын важно кивает, прислушивается ко мне. Гордо выходит из больницы, словно не устраивал истерику пять минут назад.

Улыбаюсь.

Боже, Кирюша – это нечто.

Я улыбаюсь. Выдыхаю. Медленно расслабляюсь. В голове шумит ещё, думаю, что делать дальше.