– Не тебе решать быть нам вместе или нет.

Вылепленная словно по подобию Афродиты, девушка, хватает меня за ногу и тащит с шезлонга.

– Ай! – вскрикиваю я, пытаясь уцепиться за края легкой конструкции, но не получается. Ломаю ноготь и в конечном итоге плюхаюсь на попу. Высота небольшая, но все равно больно.

– Давай, собирай шмотки и топай, милочка! Ты однажды уже опозорила моего любимого брата, растоптала его ресторан вдребезги, даже не знаю, как он простил тебя! Но сердце его не тронь!

Я не сдаюсь без боя и, встав, чуть толкаю Ингу. Она шокировано хлопает ресницами, набирает в грудь воздуха, чтобы как следует мне ответить, но я ее опережаю.

– Я люблю Игоря. У нас непросто интрижка. Мы встречаемся год. Не лезь в наши отношения.

– Отношения? – Инга прет вперед. Тормозит в метре от меня. – Я не позволю своему брату сломать себе карьеру, испортить имидж, встречами с такой вот паршивой овцой, как ты. У него бизнес, поездки за границу, многомиллиардные проекты, благотворительные вечера и рядом с ним будешь ты? Да я в лепешку расшибусь, но сделаю так, что он найдет себе достойную партию.

– Почему ты решаешь за него?

– Потому что он слеп. Очарован тобой, как мальчишка. Я и родители не хотим для него участи собирателя объедков и заголовков в топовых журналах в стиле «Завидный холостяк нашел свою Золушку» или «Красавец миллиардер женится на дочке рыбака». Никогда! Ты уйдешь, и поверь мне, своими ногами.

– Ты сумасшедшая…

Начинаю заикаться и теряться в бесчисленных красках ярости Инги. Смогу ли я выстоять перед ней.

– Если не бросишь его сама, то вот что будет, – Инга еще ближе. Алые губы, серые глаза, аристократические узкие скулы. Нимфа с нутром демона. – Я упеку твоего папашу в тюрьму за контрабанду рыбы. Мать отправлю в психушку, она ведь у тебя странная, верно? Проповедует какие–то там лечения травами. И ты останешься одна. Без денег. Почему? Потому что ваш убогий домишка на берегу моря, обрастет долгами выше крыши. Тебе придется его продать. Нищая, но влюбленная…романтичная сказочка? И не надейся, что Гарик тебе поможет. Он презирает всякого, кто не может позаботиться о самом себе, и кто хотя бы к тридцати годам не заработал себе на жизнь. А тебе сколько, напомни?

– Двадцать восемь…

– Бинго, заинька!

В уголках глаза поблескивают слезы. Инга видит и улыбается.

– Без любви можно прожить, смириться с нею. А без близких никак. Выбор очевиден.

– Ты пожалеешь об этом.

– Возможно. Но в далеком будущем. Когда буду немощной бабкой.

Я беру полотенце, прозрачную сумку–шоппер и спешу в дом. Через час, собрав все вещи, уезжаю. Игорю от меня достается лишь короткое сообщение в телефоне: « прости, нам нужно расстаться ».

– Добро пожаловать, дамы! – водитель автомобиля премиум–класса вырывает меня из блужданий по прошлому.

Моему и взглядам девочек предстает вилла Усовых. Она по–прежнему шикарна. Ухоженный сад, двор с овальным розарием и потрясающей ленкоранской акацией справа и слева. А еще подсвеченный изнутри фонтанчик и беседка, украшенная по периметру гирляндами с крупными лампочками.

– Изабелла! – Марта спешит мне навстречу и крепко обнимает. Жанна знакома с фигуристой женщиной, которая стряпает наивкуснейшие на всем полуострове пироги. А Ленка, Дианка, Миланка и другие девчонки, чьи имена я никак не запомню, мнутся на широкой дорожке позади нас и перешептываются о том, в какую волшебную страну они попали.

– Я тоже рада тебя видеть, – целую Марту в щеку, – Игорь сказал тебе, что ты сегодня отрываешься с нами?

– Да и мне так неудобно. – Юркая молодая женщина, заслуживающая звезду Мишлен за свои блюда, краснеет.