– А это разве по совести? Можно забрать у человека вещь, которая ему не принадлежит, чтобы вернуть ее законному владельцу. Иногда приходится убить того, кто сам пришел убить твоих близких и других невинных, чтобы остановить зло. Это необходимость. Сравни с убийством ради удовольствия и кражей ради потехи. Ты научишься видеть разницу в этих вещах и не путать их.

Тиму и эта информация очень не понравилась. Но где-то в глубине души слова находили себе место. Все было правдой, сказанной от чистого сердца, поэтому било по самолюбию.

За разговорами Тим окончательно продрог: ночь оказалась не из жарких, а одевался он все же не для посиделок на воздухе.

– Холодно, – вырвалось у него.

– Разве? – Рой удивился так, будто на улице стояла жара, а не холодная ночь. – И чего ты сидишь? Иди вниз.

Толкаясь здоровой ногой, Тим поспешно выпрямился и пошатнулся от резкого головокружения. В глазах поплыло, и псионик почувствовал, что падает. Но удара о жесткую крышу не последовало. Его поймали за предплечье.

– Ты в порядке?

– Я… я решил выспаться, – он ляпнул первое, что пришло в одурманенную обмороком голову.

– Нашел место, – хмыкнули над его ухом. – Поднимайся.

Тим хотел было пожаловаться на трудности при ходьбе, но его тут же без лишних слов поставили на ноги и повели к лестнице. Они миновали три этажа. Уже на полпути Тим мог передвигаться самостоятельно. Вскоре он очутился в своей комнатушке. Его сразу же оставили в одиночестве. Сам не зная, почему, он ощутил себя в полной безопасности. Оказалось, разговаривать с людьми, предоставляющими тебе убежище, – полезное занятие, которое помогает от навязчивых мыслей. Развалившись на кровати, псионик некоторое время размышлял: что за бред ему сегодня наговорили и зачем.

Некоторое время Тим глядел в потолок. Веки потихоньку слипались. Вскоре сон хлынул темной густой волной.

Во сне опять явилось загадочное место, где в темноте летали цветные пятна-лица, вертелись вокруг центрального, черного. Но на сей раз неизвестный и в то же время очень знакомый образ, но уже другой формы, не источал негатива и злобы. В сине-черной мгле лицо спокойно существовало, будучи оторванным от целого яркого водоворота вокруг него. Тим проникся жалостью к лицу. Он даже почувствовал, будто оно отвечало ему тем же.

«Ему так грустно…»

«Да, мне грустно. Я оторвался от всех. Я потерян. Я одинок», – беззвучно пронесся в голове смысл, который можно было облачить именно в эти слова.

«Самый темный мрак… рождает самый яркий свет»

Тим еще день провел в своей комнате, старательно приводя мысли в порядок. К большому удивлению, никто его не беспокоил и не заговаривал с ним все это время. С небывалым аппетитом он накинулся на завтрак, который обнаружил утром в своей комнате.

За завтраком Тим обдумывал свое новое положение с новой стороны, и с таким рвением, словно в нем заменили севшую батарейку. Его приняли в новый дом, дали возможность разобраться в себе и готовы в любом случае помочь, если верить Рою. Сам лидер команды вызвал у него необъяснимые противоречивые чувства, среди которых преобладало неприятное раздражение, потому псионик решил для себя по возможности избегать его.

Перебороть свой страх оказалось делом нелегким, но возможным. Потянуло пройтись по дому. На ходу думалось лучше. Останавливала лишь больная нога.

Новое утро наступило неожиданно, а с ним вернулась способность ощущать течение времени.

Тим распахнул глаза и сразу же зажмурился, спасая их от назойливого солнечного света. Полежав немного, он оценил свое самочувствие как вполне сносное относительно вчерашнего. За окном лучился день, а настроение располагало к тому, чтобы выбраться из комнаты и присмотреться к новому месту. Например, действительно пообщаться с тем же Шоном.