Рён голову, напротив, опустил.

– Ничего серьезного, директор Ли.

Мин Мэй пораженно смотрела на работника. Попыталась отыскать его взгляд, но инженер окаменел, едва переступив порог. Тогда встала, вышла из-за стола.

– Инженер Шин. – Подошла ближе. – Вы что, на самом деле в аварию попали? Почему вы не в больнице?

Рён постарался дышать поверхностно и в сторону.

– Нет причин там находиться. Я в состоянии работать и…

Мин Мэй учуяла исходивший от него запах. Тяжело вздохнула.

– Пьяная драка?

Среди уксусного букета уловила иные нотки, невольно принюхалась. Поняв, что делает, одернула себя, начала краснеть. Нежелание смотреть ей в глаза невероятно раздражало, тогда нагнулась и заглянула в опущенное лицо.

– Я спрашиваю… – разглядела травмы отчетливее и ахнула, приходя в ужас. Машинально протянула руку, коснувшись ушиба. Рён отступил на шаг. – Что у вас с челюстью? И вы говорите, что вам не требуется медицинская помощь? – вскричала.

Рён удивился так, что поднял голову. Оббежал глазами лицо директора, оказавшееся настолько близко, что различил пульсацию в зрачках. Моргнул. Отошел бы дальше, только позади оказалась дверь; в нее и ткнулся спиной.

– Обычный ушиб. Вы правы, пьяная драка, – быстро сказал, опуская ресницы. Хмурясь все больше. Хотел взглянуть еще раз, но это стало бы подозрительно. – Вам не следует беспокоиться…

– Сядьте! – прикрикнула Мин Мэй, забыв уже, зачем вызывала его. – Быстро!

На миг ей показалось, что он сейчас посмеется над попытками командовать, развернется и уйдет. И все, что она сможет сделать в ответ – это уволить его. Ни уговорить, ни заставить не выйдет. Поэтому повторила медленнее:

– Инженер Шин, пожалуйста, сядьте на диван. Я хочу посмотреть, насколько серьезна была ваша драка. И губа у вас кровит, нужно обработать. Или… Мне вызвать настоящего врача?

Походило на угрозу. Рён помялся, но к дивану все же подвинулся.

– Просто посмотрите?

– Вы боитесь? – в свою очередь спросила Мин Мэй.

– Не то чтобы боюсь, – медленно произнес Рён, подыскивая слова. Пульс определенно подскочил выше нормы, не в силах угнаться за мыслями. – Считаю, что это ни к чему.

Директор Ли вызывала странные ощущения. Ее волнение заставляло что-то сжиматься внутри. Ее голос, напряженный, грозный, пробуждал воспоминания, ту ценность, что прятал ото всех. И лицо, которое запомнилось хуже всего, потому что смущение не позволяло глазеть; но общие черты сохранились в памяти.

Резко выдохнул, сев. Убеждал себя, что это плод воображения. Похожа, она просто похожа. Черты, голос, заботливость. Ведь все женщины такие – только дай кого полечить, человека, котика, без разницы.

Застучало сильнее в висках. Юми, ее дочери, было восемнадцать лет. А жили они с матерью на западном побережье страны, как сообщила. Перед глазами проносились картины забора, добрейшей нуны, протягивающей ему руку. И он сам, парящий от лучика теплоты.

– Инженер Шин, – прозвучал натянутый голос сбоку. Выдвинулся, задвинулся ящик, шаги простучали совсем близко. – С вами точно все в порядке? Странно выглядите.

– Простите, – тупо пробормотал Рён, уставившись в пол. Не узнал себя, так сдавило горло. – Наверное, удар был сильнее, чем думал. В голове муть стоит. Я…

Перед глазами мелькнула рука, и он отпрыгнул в сторону, впечатался в боковину дивана.

– В больницу. Вы правы, – вскочил. Мин Мэй застыла с ватным диском в одной руке и флакончиком антисептика в другой.

– Инженер Шин, – осторожно позвала. Рён споткнулся о ножку дивана, перевернул стул, пятясь спиной. Плечом утер губу, а на белоснежной рубашке заалело пятно. Мин Мэй пугалась все сильнее. – Шин Рён. Успокойтесь, пожалуйста. Хотите воды?