Прежде, чем перейти к более осознанным воспоминаниям событий моего детства, я хочу рассказать о своих родителях. Я их знала только как папу и маму. Под началом папы я никогда не работала. Папа с мамой поженились в январе сорок первого года. Мама – студентка рыбкинского педучилища, а папа её преподаватель. Мама часто вспоминала, что сдать папе экзамен было почти невозможно. Молодой педагог требовал от студентов тех же знаний и эрудиции, что и у него. Требование невыполнимое! По молодости лет папа не понимал, почему его ровесники не способны освоить элементарное. Это для молодого Григория Яковлевича с его выдающимися способностями программный материал не представлял ничего трудного и интересного. Каково же было студентам прочитать и освоить всё, что рекомендовал историк Меркушкин?! Мама рассказывала, что бедные студенты зубрили только историю, наплевав на остальные науки. Так продолжалось до тех пор, пока папе не объяснили что к чему убелённые сединами коллеги. Мама всю жизнь смеялась, вспоминая, какой ужас на неё наводил со своей историей её будущий муж…

Впоследствии, будучи преподавателем университета, папа вообще неудов не ставил. Полагаю, и объяснять не надо, почему. К слову, будь сказано, так же поступал и Владислав Григорьевич – эрудит и умница, один из лучших выпускников Московского Энергетического Института!

Старшие члены моей семьи папа, мама и брат – добрейшие люди. Говорят же, «каковы родители, таковы и дети». А я бы вспомнила пословицу: «каков поп, таков и приход». Я не помню, чтобы в папиной семье кто-то на кого-то злился. Папа моментально находил что-то смешное в случившемся, а мама любила повторять, что на сердитых воду возят. Честно говоря, у мамы от слов до дела расстояния не было, а мыть вне очереди посуду никому не хотелось. Да и серьёзных конфликтов у нас не было. Так…, детские обиды.

Взаимоотношения в нашей семье держались на трёх китах. Высокая мораль, уважение к человеку как таковому, каждодневный труд.

Мама моя, Александра Кузьминична Чиняева-Меркушкина – дочь сельского учителя, знала, что такое крестьянский труд, и как достаётся хлеб насущный. Будучи человеком высокой морали, мама всех людей считала равными, вне зависимости от занимаемого положения. Точно так же относился к человеку и папа. Пересортицы в папином доме никогда не было.

Папа – круглый сирота. С шести лет сам себя кормил. Мощный ум и врождённый мощный интеллект сделали своё дело: по плохой дорожке папа не пошёл. Всю жизнь стремился к самообразованию. Любил людей. Не просто людей, а каждого Васю и каждую Машу в отдельности. Таким же был и Владислав Григорьевич. Но о моём брате расскажу отдельно.

В январе сорок первого мои родители поженились, а в июне началась война. Папа был директором средней школы, а значит, имел бронь. Пригласил мой папа бывшего директора средней школы и говорит:

– Принимайте школу, Владимир Иванович(?)

– Я очень стар, Григорий Яковлевич,

– А я очень молод, чтобы во время войны женщинами командовать.

Папа ушёл добровольцем на фронт, оставив маму в положении. Детей-двойняшек мама потеряла. До войны папа служил на Дальнем Востоке, был кадровым офицером, и конечно, его поступок можно назвать дважды высокоморальным. Кадровый офицер Меркушкин Григорий Яковлевич был направлен на Ленинградский фронт. Папа воевал на Ленинградском, Калининском и Северо-Западном (1-й Прибалтийский) фронтах. Был несколько раз тяжело ранен. И если бы не мама – не выжил бы. Моя мама, совсем молоденькая женщина, ездила по военным госпиталям и выхаживала своего мужа – моего папу. Сашеньку Чиняеву природа наградила необыкновенным обаянием и женской красотой. Свою красоту, своё сердце, мама отдала папе. До конца папиных дней, мама была для папы самым дорогим, самым главным человеком в его жизни. Я была уже взрослой, и мама рассказала мне историю, от которой кровь стынет в жилах.