– Попробуй посмотреть по сторонам, – холодно сказал мастер. – Мне это всегда помогает, вам далеко смотреть не надо, – Львовций кивнул на небольшой каменный очаг.

Мужчина непонимающе уставился на молодого мастера с повязкой на глазу, но тот больше не проронил ни слова. Ловко запрыгнул в седло ящера и направился на северо-запад.

Когда синяя фигура на ездовом ящере скрылась за холмом, мужчина взглянул на очаг. Улыбка поползла по его лицу, через мгновение он громко засмеялся.

Подземный город Монтагнард притягивал искателей приключений со всего ГроенЛанда. Все алчные люди, жажда нажива которых превосходила чувство самосохранения, отправлялись в бесконечные тёмные туннели. Мрачные ходы запутанного лабиринта хранили в себе несметные сокровища.

Руды металла, серебряные самородки, драгоценные камни, пещерные грибы, мох, за всё можно было выручить монеты аргентума. Даже подземные твари представляли собой смертельно опасные мешочки с монетами. Жвала пауков, хитин муравьёв, паутина, железы – опытный искатель мог превратить мёртвое насекомое в горы серебра.

Орден Серебряной сферы скупал останки насекомых в непомерно большом количестве. Будет спрос, будут и желающие отправиться в мрачные туннели, испытать своё мастерство и удачу.

Помимо ордена существовали независимые алхимические лаборатории и торговые дома, обеспечивающие конкуренцию. Цены постоянно менялись, чтобы не продешевить, искатели создавали команды, обменивались информацией, основав подобие гильдии.

На окраине подземного города, практически выступая за безопасный периметр, находилась независимая алхимическая лаборатория «Гриб желаний». Независимость от ордена и властей Монтагнарда давала крохотные плюсы, минусы же были огромны. Вся проблема заключалась в том, что не каждая лаборатория удостаивалась внимания правительства и тем более ордена. Отсутствие постоянных заказов и конкуренция вели жёсткий отбор среди алхимиков.

Вдали от центра зданиями служили гигантские панцири насекомых. Лаборатория не была исключением. В панцире жука было выдолблено множество небольших отверстий, из которых валил густой светло-пурпурный дым. Перегонный куб вызывал чувство жалости – деформированный, в глубоких царапинах – но со своей функцией справлялся.

Топливом для нагрева служили железы фиолетового жука, змеевик для охлаждения был обмазан голубым студнем. Готовый продукт капал в большой едва прозрачный бутыль.

Низенькая полная девушка стояла перед бутылью и отчаянно тёрла её ладонью. Одета она была в короткие – до середины внушительных ягодиц – шорты и защитный кожаный фартук на голое тело. На голове красовались две рыжие косички.

– Рик! Эта настойка никуда не годится, – раздражённо крикнула она.

– Энни, мы перегоняем эти грибы уже в третий раз, – виновато произнёс худой парень в кожаных штанах с повязанной на поясе рубахой.

– Вода, – Энни подняла бутыль и вылила содержимое. – Где свежие пещерные грибы?

– Энни, – парень протёр мокрую лысину. – Их не будет.

Полная девушка замерла и непонимающе уставилась на парня.

– Повтори.

– Пещерных грибов больше не будет. У нас закончились монеты аргентума, осталось пару монет купрума. Мы разорены, – Рик опустил голову.

– О Рик, как же так, – Энни поставила бутыль и подошла к парню.

Голова девушки едва доставала до груди парня. Она обхватила его голый торс. Её крупная грудь прижалась к животу Рика. Их разделял только защитный фартук.

– Энни, может…

Рик положил ладонь на макушку девушки. В живот Энни что-то настойчиво упёрлось.

– Муравья тебе в зад! – сбросив его руки и отстранившись, крикнула девушка. – Лучше бы тебя монеты аргентума так беспокоили.