– Я могу помочь.

– Всё в порядке. Просто… рука не поднимается всё это убрать.

– Похоже, не совсем удачное время для знакомства с новым напарником, – после затянувшегося продолжительного молчания нарушил тишину Джеймс.

– Дело не в тебе, Джеймс. – Грейс достала из шкафа картонную коробку, подошла к рабочему месту Уитфорда и поставила её на стол.

В воздух взметнулся столб пыли и заискрился на свету.

Грейс вдруг поняла: ей нужно было чем-то занять себя до тех пор, пока Хэмптон не даст о себе знать. Иначе её вновь поглотят неотвязные мысли. Она утонет в них, не найдя опоры. Безнадёжность, стылая тревога, все эти непрошеные «А что, если?..» немыслимое количество раз не давали ей сомкнуть глаз до рассвета.

– Это было действительно тяжёлое лето. Я потеряла… друга. – Грейс не хотела говорить ему об отношениях с Эваном. – И рассчитывала, что всю оставшуюся жизнь буду перебирать документы в кабинете Мак-Куина. А теперь это убийство и ты… Я свыкнусь, обещаю.

Джеймс кивнул и понимающе усмехнулся. Он стал помогать ей складывать вещи Эвана в коробку.

– Если тебе станет легче – я рада, что это ты, а не какой-нибудь старик, мечтающий о выходе на пенсию.

– Приятно слышать. Ты неплохо справляешься, – остановившись в нескольких шагах от неё, сказал Джеймс.

– Брось.

Нортвуд молчал. Он нахмурился, мучительно подбирая слова, и наконец неуверенно сказал:

– Я говорю правду. То, что ты делаешь, очень профессионально. И ты честная. Мне это нравится.

Грейс отставила полную коробку в сторону, развернулась к нему лицом и сложила руки на груди. Её грудная клетка под тонкой рубашкой поднялась и опустилась, губы дёрнулись – она слабо улыбнулась. И подумала: «Не получается. Не смей думать, что я хорошо держусь, потому что, когда никто не видит, я разваливаюсь на куски».

– Всё совсем не так, как ты думаешь. – Грейс горько усмехнулась. – Я только делаю вид, что всё держу под контролем. Чёрт, Джеймс, я понятия не имею, как с этим справиться, – вот в чём дело. И если ты не хочешь работать со мной – самое время сказать об этом Мак-Куину.

Джеймс не успел ей ответить. У неё в кармане завибрировал телефон.

– Это Хэмптон. Он только что завершил вскрытие. Ждёт нас.

Криминалистическая лаборатория располагалась возле туристической зоны «Бикон Хилл».

Солнце село ещё до того, как они выехали. Грейс клонило в сон от голода и непривычной, давно забытой усталости. Машина шла плавно, протекторы почти бесшумно скользили по мокрому асфальту. Свет фонарей сливался на периферии зрения в сплошные, длинные росчерки, бликовал на капоте. Темнота вспыхивала разноцветными огнями, призывными неоновыми вывесками круглосуточных придорожных кафе. Несмотря на поздний час, на улицах было полно людей и машин. Грейс цепляла взглядом из тьмы девушек в слишком коротких юбках и тонких платьях из дешёвой ткани. Они стояли группами под фонарными столбами, и чем ближе был мост Холгейт, тем больше их становилось. Несовершеннолетние беспризорницы, подрабатывающие проституцией, – все они казались потенциальными жертвами.

Внутренности скрутило от тревоги. Грейс остро ощутила отчаяние: она не могла спасти, защитить их всех.

Грейс смотрела на Джеймса, на то, как он сосредоточенно вёл машину, не гнал, но, судя по нетерпению и нервозности в движениях и мимике, боролся с искушением нарушить скоростной режим.

Голова была странно тяжёлой и гудящей. Джеймс сбросил скорость перед светофором и остановился. Грейс вздохнула, откинула волосы назад и сложила руки на груди.

Джеймс внимательно взглянул на неё.

– Может, я не слишком хорошо тебя знаю, но кажется, тебя что-то волнует.