На всякий случай посмотрел на нимэ – где там: действительно плыву! Прямо Емеля! Но, нарты самодвижущиеся, управляемые, видимо, тоже по команде каюра, ве-ли-ко-леп-ны! Слов нет…

Конде, молодой пастух, бывший член партии рыболовов, председатель партии «Из массы»:

– Если б меня сюда не направили работать, в жизни бы не убедился, что можно увидеть светлый образ развитого социализма, перешедшего в фазу коммунизма! Командно-административная система управления бригадой, когда руководство монополизировано одной семейной партией и где руководящая роль отведена этому клану…

Что?.. По существу? Но своей речью я хочу, чтобы масса трудящихся других бригад через нашу «районку» поняли, что мы – рабочие-пастухи тоже создаем свои общественно-политические организации и это…

Что?.. А, ладно, расскажу по существу.

В то утро, когда я возвращался с дежурства, с охраны оленей, меня охватило какое-то радостное настроение. Во-первых, подумал, что это письмо от моей девушки, во-вторых, что это приехала она к нам, в-третьих, агитаторы с «видиком» у нас сидят. Ни того, ни другого…

Открываю дверь – мать честна-ая: э-лек-три-чес-тво!!! Я еще выбежал и искал движок, вот, дурак! Короче, всеми новинками мы удивлялись только в тот исторический день для нас, а потом решили, что это наверно сделано по постановлению правительства. Всякое же бывало!

Я вот поесть люблю, поэтому мне предоставлено, по жребию, рассказать об обеспечении продовольствием, хотя этого очень просила Ойэгэ Ивановна, как ведающая в бригаде сферой питания.

С чего начать? О, Вы, товарищ, корреспондент, когда ели ананас?.. До перестройки. А бананов?.. Тоже – до. А сосиски? В Домодедово, перед вылетом. А… извините. Эти, как его, шпроты? Не видели. Ну, ладно, самое простое; пряники медовые?.. Не хотите говорить, ну и не надо, понимаем Вас…

Огорчительно, что тогда мы были безудержны от изобилия: просили ИХ, каждый на свой вкус и каприз. Но разве мы виноваты?

Умукэн, член партии «Из массы»:

– В то утро, я, проснувшись, размышлял о нашей жизни и думал, что хорошо было бы отрезвить наши партии и оппозиции в бригаде хорошей, запоминающейся забастовкой. Почему? Да потому что мы, из массы «самые ленивые», «самые медлительные», это из-за нас, оказывается, олени теряются, травятся волками, уходят с дикими оленями… А в нимэ – кто мы? «Лежебоки», «бездельники», «дармоеды», хотя приходишь с дежурства, не чуя ног от усталости. Решил, что встану и поделюсь мыслями о забастовке с друзьями по партии.

Все прахом пошло! Потому, что мы все стали равны, потому что за нас все работы делают ОНИ!

Что больше запомнилось? О-о-о, только эти семь дней: не жизнь, а сплошной отпуск был! Знаете, где я был? Никогда не угадаете! А был я в Сан-Франциско, в Майами, где притоны и казино, в Сан-Ремо. Да, чуть не забыл, еще был в Якутске! Что, смешно? По правде говоря, в реальной нашей жизни, кроме нашего родного поселочка на 500 жителей, я нигде не был: все в работе. Как? А очень просто: я – одиночка! Незаменимый, для всех. Вот так!

Утикан, член партии «Из массы»:

– Раньше бывало до ИХНЕГО присутствия, заболеем – беда! Далеко живем, кочуем. Авиация спасала, если погода-мачеха не подводила. Теперь же, авиаторы в концерн объединились, билеты взвинтили, но к больным, молодцы, иногда летают. Сердце-то, ведь, у них тоже – человеческое… Да-а, не дай бог заболеть в эти времена!

В ту неделю мы все вдруг выздоровели, не поверите! Встали, все хотели за привычные поясницы, колени-суставы и за все, что у нас болело хвататься и удивились: ничего не болит! Многие испугались: подумали, что болезни на скрытые фазы перешли. Чуть было вертолет не заказали… Вот тут, у меня, болело: лечили везде и махнули, сказали: «Лучше того, мол, под родным небом умирай». А теперь, что? Да, нет: не болит, тьфу-тьфу…