Сперва начнём с шоколада, потом пусть будут орешки, и всё это завершим хорошей чашкой кофе. Надеюсь, кипяток-то мне уж где-нибудь здесь найдут. Свою чашку я привезла с собой – так же, как и несколько пакетов с крепким кофе. Лишь бы мне их хватило на четыре месяца.

С шоколадкой я уселась на холодный подоконник и выглянула в окно. Судя по виду, мы были где-то на десятом этаже, а поднимались совсем немного. Верно! Монастырь же одной стороной выходит прямо на обрыв – значит, моя комната находится с другой стороны.

– Жуть какая! Итак, Алиса, четыре месяца тебе придётся прожить в этой келье. Зарубки будем делать на кровати или на косяке? – обратилась я сама к себе, таким образом успокаивая буйную фантазию, которая обожала ужастики перед сном.

А мои руки уже взяли огромный ключ и, сговорившись с ногами, оказались у двери. Зачем мне ждать какую-то женщину? Почему, кстати, женщина работает в мужском монастыре? Разве у них не должно быть какое-то табу по отношению к противоположному полу? А ладно, не моё это дело, хоть и мой монастырь.

За дверью было всё так же сумрачно и пусто. Коридор уходил куда-то вглубь, и интерес найти что-нибудь загадочное подтолкнул меня вперёд. Впереди становилось всё темнее. Факела у меня не было, но зато был ещё не разрядившийся сотовый телефон. Я включила фонарик и посветила вглубь. Коридор разветвлялся, правый тоннель уходил вбок и чуть наверх, а вот левый имел винтовую лестницу, уходящую куда-то далеко вниз. И, конечно же, я выбрала путь налево! Спускалась очень осторожно, так как лестница была железная, и ступени уже покривились от времени.

– Раз ступенька, два ступенька…

Я вспомнила какую-то детскую песенку, на мгновение задумалась, что там было дальше по тексту и, не заметив вовремя разную высоту ступенек, полетела головой вниз. Я так и не поняла, долго падала или нет. Но за это время успела подумать, что если сильно разобью лицо, то наудачу взяла с собой много косметики – можно будет скрыть все синяки и ушибы. Потом появились мысли, что, возможно, я не должна была думать о падении во время падения. И вообще я слышала, что люди поговаривали, будто в такие моменты вся прожитая ими жизнь проносилась перед глазами.

Удар. Ещё один. Чувствую, что ногу потянуло куда-то в сторону, а тело понеслось дальше.

– Ой!

Вроде остановилась. Теперь самое главное – понять, осталась ли я в живых. А то было бы неприятно покинуть мир людей в первый же день в этом монастыре и поселиться тут бледным привидением.

Я лежала на спине, запрокинув руки за голову. Моя нога, как я поняла, застряла в чём-то, тем самым остановив падение. Так как я всё ещё была на винтовой лестнице, телефон, по ходу, будет искать бесполезно. Значит, пора тихо выбираться из темноты самостоятельно. А ещё была нога, которая держала меня. Похоже, что она застряла между камнями в стене и уже сильно онемела. Лишь бы не перелом! Подтягиваться к ноге почти в висячем положении вниз головой было очень сложно. Из правой руки шла кровь, по лбу тоже текло.

Интересно, сколько метров я прокувыркалась вниз?

– Эй! – закричала я. – Помогите! Я тут, внизу.

Тишина – прямо как в склепе. И темно, хоть глаз выколи. Как же мне отсюда выбраться? Ухватившись покрепче за одну из сломанных ступеней, я начала аккуратно вытаскивать застрявшую ногу. Это было очень больно и неприятно. Я кричала, но, кажется, меня совсем никто не слышал.

– Главное – держаться, – снова разговаривала я сама с собой вслух. – Иначе полечу дальше.

Упершись правой рукой в металл, а левой зацепившись за край ступени повыше, я смогла приподнять корпус, тем самым сдвинув зажатую ногу вперёд. Больно было до жути. Мои сопения и слёзы перемешались в нереальные звуки. С горем пополам удалось высвободить ногу. Уселась на тонкую ступеньку и несколько раз глубоко вдохнула.