– Госпожа Хасс…

Мона резко вздрогнула и подняла голову. Судья повернулась к ней и чуть выше сдвинула очки-полумесяцы на тонком носу, чтобы заглянуть в один из своих листков.

– Что касается поднятых вопросов, за исключением эпизода со скотом, за это прошу прощения, вы по-прежнему признаете свою ответственность за все упомянутые происшествия, как и заявили на допросе?

Быстрый процесс. Раньше Мона видела только постановочные судебные программы, которые шли с утра по телевизору, и теперь лихорадочно соображала, на каком этапе они сейчас находились.

– Эм… ну, до момента с искусственным глазом… нет, ну да, вроде бы, – заикаясь, затараторила она.

– Ха! Виновна! С ними всегда так, с этими кровососами, – заорал дух Эрнеста.

– У нас ведьма, – заметила судья Самалек, заставив прокурора глубоко задуматься.

– Точно?

– Да, да.

Мона еще никогда не видела, чтобы кто-то так далеко закатил глаза. На секунду глазные яблоки судьи стали полностью белыми, и при виде этого зрелища даже призрак сглотнул и притих.

– Итак, на чем мы остановились? Госпожа Хасс, вы признаете свою вину по всем этим обвинениям?

– Н-но я же должна была спасти Мэнди! – вырвалось у Моны. Она крепко вцепилась в сиденье своего стула и чувствовала, как у нее медленно ломались ногти.

– Обстоятельства дела нам известны. В том, что вам необходимо было принять меры, нет никаких сомнений, однако экстренные службы вы тогда уже оповестили. И тем не менее после этого вы действовали самостоятельно, а как вам известно, применение магии требуется оправдывать более весомыми последствиями. Данные действия здесь и оцениваются.

– Но она же еще маленькая… я была обязана…

– Разумеется, госпожа Хасс, разумеется. Вот только был причинен ущерб, и приговор решит, за чей счет он будет возмещен, а это, в свою очередь, решит, стоит ли вам ожидать наказания. Полиции тоже не все дозволено, а вы всего лишь ведьма-надзирательница, а не специалист по масштабным магическим операциям. Обвинения выдвинуты, как говорилось ранее, поскольку некоторые из ваших методов спасения Мэнди Занддорн вышли за рамки ваших полномочий. В связи с нехваткой времени мы стараемся увидеть полную картину, поэтому я прошу вас подтвердить мне упомянутые пункты. После этого вам будет дана возможность высказаться в свое оправдание, а я, заслушав показания свидетелей, вынесу приговор.

– М-мой адвокат, он… – тихо начала Мона и скосила глаза вбок. Стул был пуст, несмотря на то, что долгожданный драматический момент, как в кино, когда харизматичный и прекрасно подготовленный адвокат в последнюю минуту врывается в зал, настал уже давным-давно. Так что, когда вдруг скрипнула дверь, Мона подпрыгнула.

Сквозь узкую щель просунулась вытянутая голова, на первый взгляд состоящая из одной только старомодной шляпы, и осмотрелась по сторонам. После того как в поле зрения показался длинный острый нос, Мона узнала сотрудницу ведомства, которая занималась ее делами. Госпожа Сабинсен, запинаясь, выдавила «Извините», протиснулась в зал и быстро плюхнулась на свободный стул. Судья откашлялась.

– Что ж, с адвокатом или без, прошу вас ответить четко и ясно.

– В-все перечисленные последствия были вызваны моими действиями.

– Очень хорошо. Спасибо! А теперь я прошу вас изложить мне с вашей точки зрения, как принимались решения в контексте спасения Мэнди Занддорн. Особенно в эпизоде с оборотнем на ярмарке. Затем мы допросим присутствующих свидетелей.

Нервно сглотнув, Мона схватила стоящий перед ней стакан воды и из-за вдруг затрясшихся рук пролила пару капель на свои документы, прежде чем вообще успела сделать хоть глоток. В горле по-прежнему было до боли сухо.