Мои порочные звери Рин Рууд

1. Глава 1. Дамир и Амир

— Ах ты, мудак! Отдыхаешь, сука?! Кальян покуриваешь?!

Я вскрикиваю, когда в вип-кабинку врывается широкоплечий и коротко стриженный мужчина с темной щетиной на смуглом лице, искаженном оскалом ненависти. Я не успеваю сообразить, как он с рыком набрасывается на моего удивленного брата Кияма, со злобой пнув кальян.

— Культурно проводишь время? — под мой крик выволакивает из-за стола и наносит быстрый удар под ребра.

В кабинку вальяжно входит второй незнакомец. Статный, чернобровый, и я удивляюсь где-то под страхом его бронзовому загару и высоким скулам. Почесывает густую и темную поросль на челюсти и ловко подхватывает Кияма, которого к нему швыряет первый:

— Держи его, Амир, — стаскивает кожаную куртку. — Я ему сейчас пару ласковых скажу.

Киям не сопротивляется, потому что пребывает в холодном ужасе. Лишь сипит и моргает. В крепких мускулистых руках Амира он выглядит тощим и взъерошенным птенцом. Воздухе витает запах жженой шерсти. Угольки из кальяна медленно прожигают ковер.

— Ты его, Дамир, только сразу в нокаут не отправляй, — Амир едва заметно хмурится. — Для начала пару ребер сломай, а потом я ему личико подправлю.

Я кричу. Зову на помощь хоть кого-нибудь. Где, мать их, охранники? Как они пропустили двух неадекватов в приличное и тихое место?

— Тихо! — Дамир оглядывается на меня и цедит сквозь зубы. — Заткнулась! Вот же визгливая сука.

Я замолкаю, прижав ладони ко рту. Кроме страха чувствую еще и обиду за “визгливую суку”. Дамир удивленно приподнимает бровь, будто прочитал мои мысли о том, что я не согласна с его оскорблением. Во-первых, я не сука, а, во-вторых, как тут не визжать?

— Кто такая? — Амир встряхивает бледного Кияма.

— Сестра… — лопочет тот.

Амир и Дамир переглядываются, и второй хмыкает, шагнув к Кияму:

— Сестра? Так у тебя есть сестра, кусок барсучьего дерьма?

— И миленькая-то сестричка, — Амир смотрит на меня черными глазами и ухмыляется.

— Что происходит? — Киям сглатывает, когда Дамир нависает над ним грозной скалой. — Кто вы такие?

— Лалу знаешь?

Киям кротко кивает и съеживается под сверлящим взглядом, полным ненависти.

— Это наша младшая сестра, — Дамир стискивает его шею в пальцах.

Я распахиваю глаза. У Кияма есть невеста и свадьба на носу, а тут какая-то Лала. Киям хрипит, закатывает глаза.

— Нет! — сцапав пустой стакан со стола, кидаюсь на Дамира, который молниеносно реагирует на мою вспышку агрессии.

Выпускает Кияма, резко разворачивается и перехватывает мою руку со стаканом, сжав до хруста запястье. С утробным рыком всматривается в глаза.

— Что за Лала, Киям? — шепчу я.

— Как зовут твою сестру, Киям, — Дамир щурится.

Мои пальцы слабеют, и стакан падает на мягкий толстый ковер с плотным ворсом. Не разбивается. Раздается лишь глухой стук.

— Аниса, — хрипит Киям.

— Аниса, — тянет Дамир с недоброй улыбкой. — Твой брат обесчестил нашу сестру.

— Киям… — у меня грудь спирает от ужаса.

— А после бросил ее, — лицо Дамира так близко, будто он вздумал мне нос откусить, — а она у нас девочка чувствительная, нежная и дура дурой. Влюбиться в человека и решить кинуться с обрыва, потому что ее возлюбленный женится на другой.

— Мне жаль…

— Жаль? — Дамир усмехается и грубо отталкивает меня к стене. — Поехали.

Выходит из кабинки, и Амир тащит упирающегося Кияма прочь. Все очень плохо. Киям попала в большую беду. Его убьют или серьезно покалечат. Выскакиваю в коридор, что утопает в полумраке:

— Помогите!

Дамир останавливается, оглядывается на Амира, который надменно усмехается и наносит охнувшему Кияму удар кулаком в область печени. Он оседает, хватает ртом воздух и валится на пол креветкой.

— Если не твой брат поедет с нами, то ты, — Дамир небрежно перешагивает через Кияма и подходит ко мне вплотную.

Крик застревает в глотке шершавым и горячим камнем, и я не могу сглотнуть или выдохнуть.

— Будешь нашей сучкой, — глаза Дамира вспыхивают огнем ярости. — Киям, как тебе такой вариант? Ты нашу сестру отымел, а мы с твоей повеселимся. Она ничего так. Рот точно рабочий.

— Око за око, как говорится, — Амир пинает моего брата в живот и тот жалобно и болезненно всхлипывает. — Ну или будь мужиком.

— Аниса… — хрипит Киям, — прости…

2. Глава 2. Давид

— Прости? — непонимающе переспрашиваю и отступаю. — Что?

— Выбор сделан, — Дамир скалится в хищной улыбке, и срываюсь с места с новыми и отчаянными криками.

Мне очень страшно за Кияма, но еще страшнее за себя. Вряд ли матерые и агрессивные мужики со мной будут чаи распивать за увлекательными беседами об искусстве или погоде. Они были очень прямолинейны в своих угрозах.

— Вот орет, а, — смеется мне в спину Амир. — Люблю громких сучек.

Заворачиваю за угол и кидаюсь к двери пожарного выхода.

— Что за крики? — из одной кабинки выглядывает обеспокоенная женщина.

— Скрылась, — из-за угла выныривает Дамир, разминая шею.

— Вызовите полицию! — дергаю дверь на себя.

— Полицию нравов, — ухмыляется Дамир, и выскакиваю на лестницу. — Куда ты, сладкая Аниса? Что же ты бросаешь брата на произвол судьбы?

— Очень нехорошо, — соглашается с ним Амир.

А еще очень нехорошо преследовать орущую испуганную девушку. будут они мне еще указывать, что хорошо, а что плохо. Охамели.

— Дерзкая, — долетает до меня насмешливый голос Амира, — мне по нраву.

— Отдельное удовольствие таких перевоспитывать.

Перескакиваю ступеньки через одну, в липком ужасе всхлипываю. Как Киям посмел изменить невесте, о которой десять минут назад говорил такие нежные слова, что я была готова всплакнуть от счастья за молодых? Как? Да что с этими мужиками не так?!

Вылетаю в теплую ночь, озираюсь по сторонам. Воздух густой и пропитан сладкими миазмами гниения в мусорных баках. В переулке пусто, в углу попискиваю крысы, и я вновь бегу. Мне надо к людям. Или к машине на парковку.

Врезаюсь в чью-то широкую и мускулистую грудь. Вскрикиваю, когда меня хватают за плечи и мягко встряхивают:

— Тише, куколка. От кого бежишь?

Мужчина. Большой, в белой майке, которая подчеркивает его бычью шею, выраженные грудные мышцы и накаченные руки, но улыбка ласковая и глаза сочувствующие. Короткая борода смягчает лицо, и незнакомец кажется мне надежным.

— Помогите… — всматриваюсь в серые глаза. — За мной гонятся.

— Кто, милая?

Я оглядывюсь на Дамира и Амира, которые вальяжно и расслабленно шагают к нам.

— Сестра Кияма, — Амир хмыкает. — Вот так сюрприз, да, Давид?

— Что? — вновь смотрю в лицо незнакомца.

Сочувствие в его глазах обратилось в удивление и заинтересованность. Он вскидывает бровь, стискивая мои плечи в ладонях:

— И как зовут эту сладкую малышку?

В глазах пробегает тень темного желания. Я четко чувствую его легкое возбуждение.

— Я тебе задал вопрос, куколка, — сердито щурится. — Отвечай.

Я молча поддаюсь в его сторону и смыкаю зубы на его плече. С таким же успехом я могла цапнуть камень, обтянутый кожей:

— Ах ты… сука… — шипит Давид, и его хватка слабеет.

Вырываюсь под гогот Дамира и Амира и опять с криками бегу.

— Сильно она тебя?

— Почти прокусила, — возмущенно и глухо отвечает Давид. — Вот дрянь.

— Зато как бежит, — смеется Дамир, и его смех нагоняет меня. — Задница у нее, конечно, сладкая.

У крыльца кальянной стоит несколько мужчин. Я кричу о помощи, но они переглядываются, затем с опаской смотрят на моих преследователей и скрываются за дверью, спешно выкинув окурки.

— Да, мать вашу! Уроды! — взвизгиваю я. — Мудаки! Чтоб вас! Трусы!

Возмущение и гнев давят страх. Откуда столько равнодушия? Видно же, что я в беде? Где хваленое мужское бесстрашие?

— Аниса, — с нескрываемой издевкой тянет позади Амир. — Так нам вернуться за твоим братом?

Я притормаживаю у парковки и на носочках разворачиваюсь к трем мерзавцам, что шагают легко и непринужденно, будто на прогулке. Милостивые небеса, какие они пугающие! Пышут тестостероном, жестокостью и похотью. Погоня их завела. И каждый из них впечатлен моей попой.

— Вас трое… — всхлипываю я. — Трое…

— Вообще-то, нас пятеро, — ночь вибрирует бархатным смехом, и из темноты на парковку выходят еще двое.

3. Глава 3. Кирам и Варус

Эти двое помоложе. Я так понимаю это младшие братья из их жуткой пятерки. И, вероятно, двойняшки, потому что похожи между собой. Скуластые, с четко-очерченной линией челюстей и подбородков. Один чуть посветлее, а у второго брови погуще и губы повыразительнее.

— Что за крики? — спрашивает бровастый и прячет руки в карманы кожаной куртки. — Что за сучка?

— Сучка?! — охаю я и возмущенно оглядываю напряженных мужчин.

Делаю вывод, что Давид — старший, Амир с Дамиром средние братья.

— Так ты по имени не представилась, — бровастый меня окидывает оценивающим взглядом, а его брат согласно хмыкает и грудь почесывает сквозь тонкую ткань черной майки.

— Аниса… — отвечаю я и пячусь.

— Варус, — его губы растягиваются в улыбке.

— Дайте угадаю, — шепчу я и киваю на второго младшего братца. — Дарус?

— Не угадала, — недовольно цыкает тот и щурит глаза. — Кирам.

Глупо и нервно хихикаю. Ну, я думала, их назвали по аналогии с Дамиром и Амиром, чтобы имена были похожие, но ошиблась.

— И кто такая? — Кирам касается кончиком языка правого клыка.

— Сестра Кияма, — Амир делает шаг и скалится в улыбке.

— Вот так сюрприз, — Варус усмехается и глаз с меня не сводит. — Какая хорошенькая у этого сученыша сестричка.