– Дай я ему сейчас как следует врежу! – рыкнул усатый, движением левой руки резко, словно распахивая дверь, смахнул лупоглазого со своего пути и правой рукой, будто топором попытался нанести мне удар сверху по голове.

– Что за черт! – вскричал я, отпрыгивая в сторону, не давая мужику разрубить меня по пополам. – В чем дело, мужики?!

– И он еще спрашивает?! – вскричала женщина и тоже ринулась в атаку.

Я успел отразить предплечьем удар усатого, который попытался врезать мне по уху, толкнул его в плечо, он с грохотом врезался в двери лифта и я, выставив вперед растопыренную ладонь, преградил женщине путь ко мне. Второй рукой я отмахнулся от лупоглазого мужичка, который вновь рвался в бой. В этот момент раздался высокий звонкий девичий голос:

– Мама! Папа! Это не он! – положивший конец бестолковому маханию троицы кулаками у меня перед лицом.

– Что?! – воскликнул лупоглазый мужичок, застыв в позе неандертальца, бросающего копье в мамонта.

Женщина с похожим на перезрелый помидор лицом застыла с вытаращенными глазами, а усатый мужик замер, приложившись после моего толчка физиономией к дверцам лифта.

На пороге двери из коридора стояла молоденькая стройняшка в очень коротких шортиках голубого цвета и голубом же топике. У нее было милое лукавое личико, длинные светлые волосы – наверняка она еще учится в школе, наверняка отличница, и наверняка предмет воздыханий мужской половины класса. Давно было понятно, что сумасшедшая троица, напавшая на меня, перепутала мою персону с кем-то, как сейчас оказалось со знакомым девицы, стоявшей в дверях, и это можно было бы выяснить раньше, если бы мне дали хоть слово сказать. Но, к счастью, недоразумение разъяснилось.

– Это не он, – вновь повторила девица.

Первым пришел в движение лупоглазый мужичок. Он опустил руки и с глупым выражением лица проговорил:

– Вот как?! А кто же он?

– Ну, откуда же я знаю, папа? – возмутилась девица. – Мужик какой-то.

– Да, ошибочка вышла, – глухо проговорил усатый мужчина, отклеивая физиономию от двери лифта.

Вытаращенные глаза женщины вернулись в обычное состояние, и она удивленно спросила:

– Так кто же вы такой?

Я тоже опустил руки, которые держал перед собой, и приосанился:

– Игорь я. Гладышев. Частный сыщик.

– Ой, извините! – смущенно воскликнула женщина и сделала шаг назад. – Мы вас спутали с другим человеком.

Я криво улыбнулся:

– Я так и понял.

Страсти вроде улеглись. Взбудораженная семейка Аддамс начала успокаиваться.

– А что вы хотели, Игорь Гладышев? – переключаясь с воинственного настроя на более миролюбивый, но все же хмуро, спросил лупоглазый мужчина, которого девушка назвала папой.

Я поправил воротник куртки, который в результате потасовки перекосился.

– Мне нужен Хохряков Александр, – признался я, глядя на лупоглазого мужика, поскольку подозревал, что именно он таковым и является. – Это вы?

Мужик, очевидно, гордился своей «благозвучной» фамилией, потому что он встал, расправив плечи и выставив вперед грудь.

– Да, я Хохряков! Что вы хотели? – повторил он.

«Вообще-то не мешало бы извиниться за нападение ни в чем не повинного человека, – подумал я. – Ну, да ладно, как говорится, бог им судья». Вслух же произнес:

– Мне нужно задать вам несколько вопросов относительно вашего друга Неделькина Николая. Он пропал.

– Что вы говорите? – недоуменно произнесла женщина. – Как так?

Я развел руками:

– Если честно, я не знаю, пропал он или нет, во всяком случае жена его разыскивает.

Хохряков отступил в сторону и указал рукой на дверной проем.

– Ну что ж, проходите, поговорим.

Девица развернулась, исчезла в коридоре, за нею пошел я, следом двинулась и агрессивная троица.