В прихожей я снял куртку и повесил ее на вешалку в шкаф. Всей компанией мы прошли в кухню, примерно двенадцать квадратных метров площадью, где справа у стенки стоял под мрамор кухонный гарнитур, у левой стены торцом к ней находился стол и четыре стула вокруг него, у стены напротив располагалась дверь, ведшая на балкон. На столе стояли тарелки со всевозможной закуской, три рюмки, полупустая бутылка коньяку – источник, из которого чокнутая троица черпала силы для рукопашного боя со мной. Молодая особа, по-видимому, участия в застолье не принимала, поскольку стол был сервирован на три персоны, да и девица была трезвой в отличие от троицы. А притащилась она сейчас в кухню из любопытства.

– Проходите, пожалуйста, садитесь, – засуетилась хозяйка, если можно назвать суетой то, что она отодвинула один из стульев, перед которым не стояли ни тарелка, ни рюмка, ни столовые приборы. – Меня зовут Наталья. Я супруга Александра, —продолжила она процедуру знакомства, начатую еще в подъезде. – А это друг нашей семьи и сосед по лестничной площадке, – указала она на усатого рыхлого мужика, – Василий.

Я в знак приветствия сделал вид, будто приподнял несуществующую шляпу и сел за стол.

Троица тоже уселась на свои места, которые покинула в связи с моим приходом. Девица никуда не уходила, наоборот, она примостилась на табурете, стоявшем рядом с кухонным гарнитуром. Видать, решила погреть уши, слушая разговоры взрослых.

– Вы уж простите нас за то, что так получилось, – запоздало начала извиняться Наталья, проявляя радушие в отличие от двух мужиков, которые с угрюмым видом помалкивали, предоставив право занимать разговорами нежданного гостя, хозяйке дома. – У нас тут проблема одна обозначилась. Один гопник, как выражается наша с Сашей дочь Катя, – она кивнула в сторону девицы, – проходу ей не дает. Да впрочем, что там проходу не дает. Говоря открытым текстом – домогается. Наглый такой, беспринципный, лезет к ней постоянно. То звонит, то у подъезда караулит, а сегодня вот позвонил Катюше, пообещал прийти домой, поговорить с нею. А Катя его терпеть не может и боится. Вот мы на всякий случай Василия в гости и пригласили, чтобы он, значит, если этот хам придет помог его от нашей Катюши отвадить. Ну, а тут звонок в дверь, и мы уж подумали, что это он пришел… Может быть, выпьете с нами? – предложила Наталья и собралась было подскочить, очевидно за рюмкой, но я ее порыв пресек на корню.

– Спасибо, Наталья, я пить не буду – за рулем.

– Ну, может быть, тогда поедите с нами? Я вам бефстроганов положу.

Честно говоря, я был голоден, время уже семь часов, а я еще и не ужинал, поэтому я не стал кокетничать, а прямо сказал:

– Насыпайте!

На этот раз хозяйка поднялась и в этот момент раздался звонок в дверь.

Троица переглянулась.

– Ну, вот пожаловал твой женишок, – хмыкнул Хохряков и взглянул на дочь. – Как его зовут-то?

– Негодяй! – фыркнула девица.

– Это ты его так зовешь, – также поднимаясь из-за стола, произнес Хохряков. – А как его папа с мамой нарекли?

– Антоном, – буркнула девица.

Василий тоже поднялся из-за стола, и троица двинулась прочь из кухни.

– Что, Катя, сильно пристает? – спросил я сочувствующим тоном девушку, когда «Семейка Аддамс» исчезла в дверном проеме.

Она состроила презрительно-брезгливую мину.

– Да заколебал дебил. Преследует меня, всякий раз хватает за разные места. Говорит, если не пересплю с ним, он меня закопает. А сегодня несколько раз звонил, требовал, чтобы я вышла из дому. Я, разумеется, отказалась. Он сказал, чтобы я ждала его в гости. Я родителям пожаловалась. Вот отец и позвал соседа дядю Васю, чтобы вместе с ним проучить его.