В первое послевоенное десятилетие моделирование и для фабрик, и для ателье находилось в глубоком кризисе из-за нехватки кадров и информации об актуальной моде, поэтому функции моделирования одежды для всей страны были возложены на Московский, а затем Общесоюзный дом моделей одежды, который, конечно, был не в состоянии обеспечить модными новинками все фабрики и ателье страны. Решением этой проблемы стало создание системы региональных домов моделей одежды как раз там, где уже существовали крупные предприятия швейной промышленности. Моделирующие организации в областях РСФСР поделили два ведомства – Министерство легкой промышленности и Министерство бытового обслуживания[67]. Так, в Перми наряду с Пермским домом моделей одежды Министерства легкой промышленности с 1966 года[68] существовал экспериментальный цех Управления бытового обслуживания населения Пермской области.

Областные дома моделей одежды на основе указаний столичных организаций разрабатывали новые модели для швейных фабрик, а также техническую документацию к ним, то есть лекала и описание процесса раскроя и пошива. Швейные фабрики закупали эти разработки и внедряли их в массовое производство. При этом фабрики и дома моделей не имели свободы выбора, а назначались друг другу директивно. Дома моделей открывались в республиках и в регионах как самоокупаемые организации, функционирующие на хозяйственном расчете.

На третьем этапе своей истории советская мода не только распростилась с пафосным сталинским стилем репрезентативного костюма и обрела свои потерянные авангардные корни, но и перестала игнорировать проблемы производства одежды в системе плановой экономики. При этом в политике потребления и в моде возникли новые противоречия. С одной стороны, мода официально получила право на существование, а с другой – экономисты продолжали считать рациональные нормы, которыми должно было ограничиваться материальное потребление советского человека, сводя на нет эффект нового статуса моды[69].

Можно утверждать, что на третьем этапе произошли серьезные организационные изменения в системе производства советской моды. Во-первых, окончательно сложились и заработали на полную мощность региональные структуры. Во-вторых, международные контакты советской моды стали интенсивными настолько, что в этот период удалось выстроить систему культурного трансфера западной моды в СССР.

Интенсификация международных контактов в сфере моды проявилась прежде всего через участие в международных ярмарках, конкурсах и фестивалях[70]. В 1958 году страны соцлагеря участвовали во Всемирной выставке в Брюсселе[71]. В 1959 году открытость Западу достигла такого уровня, что СССР и США обменялись выставками своих достижений, которые прошли в Нью-Йорке и Москве соответственно[72]. В этом же году состоялся показ коллекции Дома моды Christian Dior, а в 1967-м – Первый Международный фестиваль мод в Москве[73].

Однако эта открытость Западу, в том числе и изучение опыта работы французских домов мод[74], имела для советской моды неожиданные последствия. Советские модельеры оказались под большим впечатлением не только от индустрии производства моды на Западе, но и от системы haute couture и почувствовали желание приобщиться к европейскому сообществу создателей моды[75]. Под влиянием внешних контактов и необходимости участвовать в конкуренции двух систем индустриальная сущность советской моды, вообще-то изначально не предполагавшая подиумной моды, начала размываться. В 1970-х произошло окончательное разделение советского моделирования на подиумную моду и «массовку»