– Таблетки не помогли? Совсем? Спать не хочется? – мои слова прозвучали как утверждение, а не вопрос.

– Не знаю. Немного помогло, вроде бы… Обычно еще хуже бывает. – Лана на мгновение остановилась, и в ее глазах промелькнула тень отчаяния. – Слушай, будь хорошей девочкой. Сходи в ларек. Здесь недалеко. Купи пару бутылок энергетиков. Только обычных, без всяких этих новомодных добавок.

– Я не смогу. Прости.

– Да что здесь сложного? – ее голос начал подниматься, но затем быстро сменился жалобной ноткой. – Артур отпустит или с тобой сходит, – она посмотрела на меня с мольбой в глазах. – Прошу тебя, помоги мне, а?

Я удивилась, она только что выпила черт знает сколько таблеток убойного снотворного, пусть и смешанных с землей. Вот нафига ей сейчас энергетики? Она совсем с головой не дружит? И кто из нас еще псих?

Мои глаза блуждают по ворсинкам ковра. Я изучаю каждую деталь, каждый излом, как будто это может отвлечь меня от того, что творится внутри. Лишь бы не поднимать взгляд. Лишь бы не видеть этот взгляд Ланы, который будто выворачивает меня наизнанку, открывает все, что я старалась спрятать от самой себя.

– Хорошо… Я схожу, – выдавливаю слова, ощущая, как что-то внутри обрывается.

Лана радостно улыбается, и это уже кажется неправильным. Она лихорадочно шарит по карманам, пока, наконец, не находит пару смятых купюр. В ее глазах проблескивает надежда, но я не чувствую ничего, кроме глухой пустоты, когда она протягивает мне эти деньги. Как будто это не просьба, а приговор.

Я медленно направляюсь к Артуру в тот небольшой кабинет, что ему был выделен в этом доме. Он стоит в проеме двери, скрестив руки на груди, наблюдая за мной с привычным выражением – будто уже привык к моим странностям. Но я чувствую, что сегодня что-то не так. Я подхожу ближе, останавливаюсь перед ним и, наконец, решаюсь заговорить.

– Артур, я… мне нужно выйти, – голос звучит тише, чем я ожидала, словно не моя воля говорит это. – Мне нужно купить кое-что для Ланы.

Он молчит, не сразу отвечает, но по его лицу видно, что он все понял. В его взгляде мелькает сомнение. Взгляд проникает внутрь, словно пытается раскусить мои намерения.

– Ты знаешь, что тебе нельзя выходить одной, – спокойно говорит он, как будто обсуждает самую обычную вещь. Но мне от этого не легче.

Я вижу, как он тяжело вздыхает, смахивая с плеч невидимую пыль, словно это ему помогает справиться с внутренней дилеммой. Его глаза смотрят прямо на меня, будто пытаются просчитать последствия.

– Я могу пойти с тобой, если хочешь. – В его голосе появляется какая-то нежелательная мягкость, как будто он сам не хочет этого предлагать, но чувствует, что должен.

Я молча качаю головой, ощущая, как в груди начинает сдавливать что-то тяжелое. Это не та помощь, которой я жду. Я должна сделать это сама. Я не хочу идти под его надзором, словно пленница в чужом мире.

– Нет, Артур, я сама. Мне просто нужно выйти. Пару минут, не больше.

Он поджимает губы, недовольство скрыто, но я его чувствую. Он не может меня остановить, но и отпустить не хочет. Мы застываем в этой странной тишине, которая давит со всех сторон. Артур снова вздыхает и, наконец, уступает:

– Хорошо, иди. Но запомни одно, – в его голосе появляется ледяная нота. – Если с тобой что-то случится… Лазарев меня точно убьет. Он меня не простит.

Я на миг замираю. Это должно быть шуткой, но я вижу по его глазам – это не шутка. Он говорит всерьез. Его взгляд становится тяжелым, как если бы на его плечи лег груз, от которого он не может избавиться.

– Я поняла, – мой голос звучит слабее, чем я хотела.