А я и верю. Я верб тебе, Егор! Больше никому. Это ты сказал – вынужден.

Ты…

- Варя…

От поцелуя не отказаться, не отвертеться… Он сдергивает с вешалки какую-то тряпку, кажется полотенце, даже чистое, вытирает моё лицо – конечно, неприятно с зарёванной, сопливой девицей целоваться, да? – и целует.

Так, что сразу мокро везде, похлеще слез, заливает, просто потоком.

- Господи, Варя… какая ты…

Его рука уже там, на внутренней стороне бедра, тянется выше.

Не надо, пожалуйста… я ведь привыкну, и как потом с этим жить?

Ведь я на самом деле люблю, а он «вынужден».

- Варенька, любимая моя, ты… единственная моя… ты выйдешь за меня, а?

***

Я не собирался делать предложение.

Вернее, не собирался делать его так.

Хотя бы потому, что всегда считал, что это надо делать по крайней мере красиво. Чтобы любимая женщина, которую я выбрал, чтобы назвать своей, запомнила это мгновение на всю жизнь.

Чтобы с восторгом рассказывала маме, подругам, нашим детям, внукам.

Я ни хрена не сентиментальный по жизни, но знаю, что есть какие-то моменты, которые для девушек, женщин, очень важны.
Для Варвары они важны точно.

По крайней мере раньше так было, с самого её детства. Еще с тех времен, когда она делилась со мной подробностями.

Знаю, что у моей Варьки есть некоторые «пунктики». И меня это, кстати, скорее умиляет, чем удивляет или бесит.

Разумеется, рассчитывая на то, что мы станем близки, я думал и о браке.

Вернее, не думал. Это было само собой разумеющимся. Я знал, что, если Варвара ответит мне взаимностью, мы поженимся. Если она согласится провести со мной ночь, согласится на отношения, естественно, это закончится только свадьбой и никак иначе.

А тут еще, оказалось, что моя девочка именно девочка! Чистая, невинная, несмотря на тот образ, который создавала, как я теперь начинаю понимать именно чтобы насолить мне.

Дурочка малолетняя. Это же смешно! Зачем же вот так… Впрочем, уже не важно. Все в прошлом, обо всем будем говорить потом.

Так я считал, когда набирал номер лучшего друга, чтобы сообщить, что как честный человек я вынужден жениться на его сестре.

Лексус, конечно, был в шоке. И от моего тона, и от того, что я сказал. Хотя он прекрасно знал, как я отношусь к Варваре. Не мог не знать!

И вот, я счастливый, влюбленный, довольный, получивший нереальный кайф ночью, заканчиваю разговор и вижу Варьку.

И понимаю, что что-то с ней не так…

Потому что в глазах натурально горит огонь инквизиции. Это взгляд Вари я, увы, отлично знаю! Не даром мы с ней вместе работаем.

А дальше Варвара без пяти минут Егармина творит какую-то дичь!

Сначала втирает про испорченную рыбу, которой якобы отравилась, потом про зашитую девственность – с этого меня вообще выносит!

Прижимаю её к стене, с одной мыслью – отшлепать надо хорошенько! Выбить дурь из головы.

Выбить раз и навсегда!

Она бьется в истерике, которую я не знаю, как остановить. Говорю ей о любви, стараюсь быть ласковым, предельно. И думаю. Думаю, думаю, думаю.

Что такого могло произойти? Впечатление, что она что-то узнала, прочитала, услышала. Что-то неприглядное про меня. Но что?

Да я в последнее время вел себя просто как ангел. В порочные связи не вступал, ни с кем из дам, новых или бывших не встречался, не переписывался, не общался!

У меня уже с полгода, если не больше – дом, работа, дом. Ну, командировки…

Ладно, в командировке мы были с Лексусом, в сауне, конечно, девочки парились. Но… это было, вроде еще по весне. Потом…

Ну, ок, да, забыл, несколько раз встречался с одной.

Тина. Бойкая дамочка, профессиональная содержанка в прошлом. Ухватила птицу счастья за хвостик, захомутала какого-то старого иностранца, он женился и оставил ей небольшое наследство. Она даже бизнес открыла, то ли школу визажа, то ли школу эскортниц. Я не вникал. Тина была веселой, компанейской. С ней было… нормально. Обычно.