– Здесь я, здесь.

– Ты совсем-то не молчи. Или шевельнись для приличия, а то торчишь из воды неподвижно.

Я повернулся к челноку.

– Вам мои слова, кажется, больше нужны как пища для гогота.

– Специфика.

– Собрались, словно давно не виделись. Ржёте, как кони, не остановишь. Тут, понимаете ли, история галактики творится!

– Тебе повезло. Ты стоишь, а мы висим. Сейчас любой из нас, будь на твоём месте, расчувствовался бы моментом. А будь ты здесь, в оперзале, ржал бы вместе со всеми.

– Соглашусь. И возразить нечем.

– То-то же!

– Здесь острее воспринимается. Поэтому дайте мне десять минут одному побыть. И после я сразу вернусь на корабль, а вы сюда. А?

Давно болталась сия бредовая идея в голове, и всё-таки я о ней спросил, точно зная, каким будет ответ.

– Совсем одному? Без нас?! – переспросила база.

– Отключусь ненадолго.

– Нельзя, конечно… Наистрожайше запрещено… Ради чего нам волноваться?.. К тому же мы хотим «присутствовать» при церемонии… Пища! Пища нужна!.. – прозвучало в шлеме привычным многоголосием.

– Капитан, разрешите, – пробовал я стоять на своём.

– Да… – начал было капитан.

– Спасибо, буду через десять минут! – тут я вполне мог мировой рекорд поставить по скорости произношения пяти слов.

– …брось давай. Хм! Не понял! Он что, мне договорить не дал?! Я не сказал «да». Эй! Ты сам в курсе всех инструкций! Нахал! Вернёшься сюда, я тебя сразу усыплю на всю обратную дорогу! И спать будешь в закрытой колбе, для отчётности, дабы ко мне было меньше претензий дома. Повторяю для всех… и для регистратора в особенности… я «да» не говорил! Он что, совсем всё повырубал?!

Я слышал, но молчал. Громогласия в эфире, конечно же, давили, но либо сдайся: ответь что-нибудь и забудь, чего хотел, либо держись.

«А будь что будет! Хитрый и непозволительный, бесспорно, проступок. Но прорвёмся. Пустяковая мера наказания не идёт ни в какое сравнение с возможностью побыть наедине с рождением нового мира!»

– Алло! Если через десять минут я тебя не услышу, считаю до пяти и объявляю «Человек за бортом!» со всеми вытекающими последствиями.

– Что там за интим с целой планетой?.. Десять минут творения… Хоть за товарищей-то будешь нас после держать?.. Трудно быть богом!.. Может, подождёшь, когда вырастут, станешь у них императором.

Это было последнее, услышанное от моих собратьев… сподвижников, сопланетников, социвилизационеров. Отключил всё, что связывало меня с базовым кораблём. Камеру на шлеме – совсем, чтоб запись не вела, пусть даже и без передачи данных. Той камере, что на челноке, дал команду отвернуться к пустыне и заблокировал её в таком положении, запретив выполнять команды с базы.

Теперь один, и оттого даже жутковато.

Включил внешний звук от своего микрофона. Знаю, никто не услышит. Вот потому-то пусть и будет.

– А-а-а!.. О-о-о!.. – просто покричал напевно, дурачась. Бывает подобное иногда, когда тебя никто не видит и не слышит. Когда вырвешься из-под внимания как такового. А я по одиночеству соскучился, плюс необъятные пустые просторы передо мной! Само закричалось. Мелкая эйфория, обычно быстро проходящая.

Но хиловато звучу в хилой атмосфере.

«Что делать? Не приступать же сразу к кульминационному акту. Неэтично как-то. А поговорить?»

Мысли со всех сторон и окраин помчались на центральную площадь мозга, беспорядочной толпой там заегозили, пытаясь каждая выскочить на трибуну… но поначалу все с какой-то ерундой.

Зевнул без позыва. Переступил ногами – вязнут в песчаном дне.

«Да какая разница, ты же один!»

– Ну что, планета! – это уже вслух пошло, от меня ко всей планете обращение. – Устрою сейчас я тут тебе поворотную веху. Одним махом через три миллиарда лет перешагнёшь. Жизнь – это ведь такая зараза… в хорошем понимании слова. Изволь! Все условия есть. Хорошо расположилась в поясе жизнепригодности. Если уж абиогенез самостоятельно на тебе произошёл! Это о многом говорит. Звезда у тебя – прекрасный вариант. Монотонная работа, внушительный ресурс. Спутник симпатичный, будет польза и от него. Сама округлилась, наводнилась. Атмосферой худо-бедно надулась. Достигла репродуктивного возраста. Детство, отрочество закончились. Стала девушкой на выданье. А мы – женихи! Явились. Прилетели, посмотрели, кое-какие твои параметры прощупали. Короче, понравилась. И, собственно… таким вот образом… без проявления особой щепетильности берём тебя в жёны! Мезальянс, пардон. Погоди-ка! Жених – это я. Пока. В натуральном виде стою на тебе ногами, зайдя в твои воды ниже пояса. А там, около тебя, вертятся, это… э-э… назвать бы их сватами, да они уже тоже торпеды отправили.