Лёхи сегодня не было. Другая группа, другие учащиеся. Всё как до него. Вопросы, ответы, задания – стандартный учебный процесс. И лишь взгляд на дальнюю парту, которую вечно занимал Крамер, оказался новым.

Из-за собственной болтливости мне стало гораздо хуже, чем вчера и позавчера. Наша игра в «хочу – не дам» перешла на новый уровень. Он узнал мою тайну. Он, а не я, отказал в желаемом. И самой себе я теперь казалась жалкой.

Попрошайка несчастная. Неудачница, которую не устроил собственный муж, и которая отправляла в бан всех ухажеров после первого же свидания. Наверное, «женское одиночество» такая же трудная в излечении зараза, как и «женский алкоголизм».

Но это точно была не Лёхина проблема. И откровенничала перед ним я зря.

***

К следующему общему учебному занятию я накрутила себя до такой степени, что с трудом смогла переступить порог лингвистического центра. Круги под глазами были видны, несмотря на слой консилера. Щеки впали, как после недели голодания. И даже грудь, казалось, усохла на полразмера.

Вероятно, нужно было прекращать строить из себя незаменимого героя и взять отгулы. Со скандалом или без – уже не важно. Еще неделя рядом с Лёхой могла довести меня до настоящей болезни, а его отъезд потом – добить окончательно.

С такими безрадостными мыслями я пришла на работу. Заглянула в кабинет заведующего. И написала заявление на отпуск за свой счёт.   

Подозрительно веселый Игорь Анатольевич даже читать его не стал. Лист лег в стопку с другими листами на край стола. Заведующий пожелал хорошего дня и, недовольно глянув на секретаршу, напомнил о дне рождения нового преподавателя китайского.

– После занятий задержитесь ненадолго. Поздравим Петра Константиновича. Тортик и шампанское уже в холодильнике.

Шаблонная фраза. Ничего неожиданного в поздравлении «китайца» не было. Но я все же вздрогнула. Не хотелось задерживаться ни на секунду. Будь моя воля, сбежала бы прямо сейчас. Но заявление все еще не было подписано, и добавлять заведующему поводов уволить меня я не стала.

Ненадолго – значит, ненадолго. После двух общих пар с Кармером продержаться еще несколько минут казалось несложно.

Но я и не догадывалась в этот момент, как сильно переоценивала свои возможности!

***

Занятия и правда удалось пережить почти безболезненно. Хоть между нами и было все решено, но Лёха пришел. Хмурый, небритый, одетый не в костюм, как раньше, а в обычные джинсы и голубую рубашку с закатанными рукавами.

Мы вежливо поздоровались. Как незнакомцы. А потом вместе провели две пары. Почти не общаясь. Не глядя друг на друга. Оба натянутые как струны. Даже в группе все это почувствовали. Девчонки внимательно зыркали то на меня, то на Крамера. Мужчины старались вообще никуда не пялиться и не задавать лишних вопросов.

Это было два самых скучных занятия, какие мне приходилось когда-либо вести. С таким же успехом нас с Лёхой мог заменить лектор по скайпу.

Но никто не возмутился. После завершения все собрали свои вещи и без задержек покинули аудиторию. Я тоже. Предпоследней. Вышла прямо перед Лёхой, едва не коснувшись его плечом.

А потом был день рождения. Счастливый «китаец», разливающий по бокалам шампанское. Бодрые тосты от заведующего и его секретарши. «Француженка» и «итальянка», взявшие Крамера в оборот...

Он вроде бы не сопротивлялся. Рассказывал им что-то на английском. Объяснял жестами. Иногда улыбался. Обычный Лёха. Душа любой компании, особенно женской.

Уверенный в себе, как стадо гиппопотамов. Привлекательный, как мешок с бриллиантами. И слишком яркий, чтобы быть в тени.

Я изо всех сил старалась не смотреть на него. Отбивалась по телефону от свидания с Григорием. Тот закидывал сообщениями. Как знал, что мне сейчас сильно «не хватает» мужского внимания. Поздравляла «китайца».