– Что там делать, на этой поляне? – бормочет она и открывает глаза, когда Хельга убирает свою лапу с её руки. – В носу ковырять и блямкать на треугольнике?

– Клак, клик-клак, – издаёт короткий смешок Хельга. Потом прерывает работу, чтобы набрать в рот слюны. Мирью мутит от журчащего звука, с которым та скапливается у паучихи во рту.

– Ты могла бы, наверное, обращаться с крыльями поаккуратнее, – продолжает паучиха, освободив челюсти от слюны. – Во-первых, они красивые, Мирья, и потом, они ведь нужны не только для красоты.

«Она что, на самом деле думает, что эти жиденькие ошмётки кажутся мне красивыми?» – думает Мирья. И вскрикивает от боли в полный голос, когда Хельга протягивает следующий стежок.

– А ты слушай, что говорит Хельга, – наставительным тоном произносит мама. – Тебе ПРИДЁТСЯ научиться следить за своими крыльями, и мы не будем откладывать это в долгий ящик.

– Ма-а! – В тесную кухоньку долетает голос Асмунда. – Айк дерётся!

Мама поворачивается.

– Иду! – кричит она, и по голосу слышно, что она ужасно устала.

Хельга продолжает щёлкать челюстями и натягивать нить, поэтому Мирье приходится выпрямить спину, чтобы не было так больно.

– Я знаю многих девочек-эльфов…

Мирья едва успевает заметить чёрные волоски, приближающиеся к лицу, как тут же клейкая лапа касается её щеки. Мурашки бегут у Мирьи по всему телу. Она пытается слегка отстраниться.

– …но ты совершенно не такая, как все.

«Ага, – думает Мирья, проглатывая кисловатую слюну, струйка которой постоянно норовит вылиться изо рта. – Таких неуклюжих и абсолютно несносных, как я, больше нет».

Хельгина ладонь всё никак не отлипнет от щеки Мирьи.

– Мирья, ты такая, как есть. Тебе вовсе не обязательно быть похожей на остальных. – Хельга оставляет щёку Мирьи в покое и снова всеми своими лапами берётся за дело.

Мирья опускает глаза и начинает разглядывать гриб-светлячок. Эта паучиха что, совсем ничего не понимает? Мирье же, наоборот, ХОЧЕТСЯ быть как все. Спокойной. Красивой. Весёлой. Усердной. Ей больно оттого, что она такая… неправильная. Такая другая.

– Ну вот, смотри. – Хельга легонько пихает её. – Поглядим, как долго они продержатся на этот раз.

Ещё немного – и мохнатое тело Хельги вскарабкается на плечо Мирьи.

Мирья могла бы поклясться, что Хельга подмигнула ей самыми маленькими из своих глазок. Но ведь такого не может быть! Пауки не умеют подмигивать. И уж во всяком случае никак не Хельга.

– Мирья, – зовёт мама с улицы. – К тебе пришли!

– Что? – Мирья выпрямляется.

– Беги, – щёлкает Хельга и встряхивает лапами. – Мы закончили.

Мирья бросает удивлённый взгляд в сторону двери. Она быстро засовывает гриб-светлячок в карман.

Странно, кто бы это мог быть? Может быть, Феликс?

Словно маленькая бабочка просыпается у Мирьи в животе и щекочет её своими хрупкими крылышками.

Увидев, кто пришёл, Мирья замирает на пороге. Эльма и Бела. Они разговаривают с её мамой возле колодца.

Мирья колеблется. Потом всё-таки начинает передвигать ногами и медленно делает несколько шагов в их направлении.

– Чего хотели? – спрашивает она, прищурившись.

– Ну-ка, ну-ка! – Мама посылает Мирье предупреждающий взгляд. – Так гостей не встречают.

Асмунд и Айк выглядывают у мамы из-за спины. Краем глаза Мирья видит, каким рассерженным взглядом уставился на девочек Айк.

Мама снова поворачивается к Эльме.

– Зайдёте в дом, девочки?

О чём мама только думает? Мирья открывает рот, чтобы возразить. Нечего им делать в доме. Если кого и приглашать, то только не Эльму с Белой.

– Нет, спасибо. – Эльма успевает опередить её. И расплывается в приторной улыбке.