– Ну что, Локи, не ожидал такого от пустокровной? – Она вздохнула и спрятала руку обратно под мех. – Ход конём. Шах и мат, огненный. Ты бегаешь от Одина, а я остановила его копьё. Надеюсь, это достаточно занятно для тебя.

Алиса засмеялась, отчего губы больно треснули. На языке появился металлический привкус.

– Как здорово, – она поёжилась и откинула голову на ненавистный склон, – красивые звёзды, глядя на это, и умереть не жалко.

Из груди вырвался нервный смешок. Девушка не заметила, как тело перестало дрожать, погружаясь в дрёму.

– Посплю немного и ещё попробую… выбраться… отсюда… – еле шевеля губами, прошептала Алиса и прикрыла глаза.

Изморозь медленно сковывала её тело. Щёки синели, а каштановые волосы казались седыми из-за осевшего на них инея.

Метку получила… позор… мы не потерпим…

Голоса пробились сквозь замерзающий разум.

«Метка Одина!»

Мысль о рунной татуировке выдернула её из навалившегося сна.

Один может найти её по метке. Ключ всё ещё при ней, а значит, она ему нужна.

Рано умирать.

– Жаль, что я не умею им пользоваться, давно уже перенеслась бы куда-нибудь, где потеплее, – сказала она себе и, пошатываясь, поднялась.

Сначала Алиса задумалась и, сжав ключ оледеневшими пальцами, попыталась представить берег моря. Потом она вспомнила лес и, на худой конец, пустырь с маяком, но, когда открыла глаза, вокруг белела снежная пустыня.

В итоге выход был один – надеяться, что Один найдёт её раньше, чем она успеет замёрзнуть насмерть. А чтобы остаться живой, нужно было двигаться, поэтому Алиса решила продолжить штурмовать склон. Тело задрожало с новой силой, а зубы принялись самовольно отбивать замысловатый ритм.

Со стороны Алиса мало походила на живого человека: в лунном свете лицо отливало бледной синевой, глаза покрылись красной сеткой набухших капилляров, серые губы почти сливались с кожей, и всю картину искусно доводили до совершенства багровые следы крови, раскиданные по щекам.

Она попрыгала на месте в надежде немного согреться, но быстро прекратила это занятие, когда больная стопа выстрелила в колено.

– Да пошло оно, – прорычала Алиса, потирая озябшие руки.

Кинжал бы нам… кинжал бы…

Девушка натянула рукава на ладони и подобрала два острых ледяных осколка.

«Теперь не выскользнут».

– Сейчас я даже рада, что голоса вернулись, – сказала Алиса и, вздохнув, медленно полезла по склону вверх.

Она упиралась ногами в сугробы со всей силы, упорно игнорируя пронзающую боль в правой стопе. Льдины врезались в снежный пласт с трудом, но Алиса медленно и методично продолжала карабкаться.

– Что нас не убивает, то делает сильнее, так ведь? – пыхтя, шептала она. – Хитрость или сила? Как там Локи говорил? Мир опасный? Пф-ф!

Предатель не знает нас… предатель знает нас слишком хорошо…

Несколько раз повреждённая нога соскальзывала, но девушка ногтями впивалась в ледяные осколки, что служили ей опорой, и продолжала взбираться по склону.

– Выберусь. Найду врата и наконец избавлюсь от чёртовых снов, – дыхание сбивалось, а руки готовы были сдаться в любую секунду, – от голосов избавлюсь, без обид, ребята. А потом… потом… на месте решу, что потом. Только не останавливаться. Вверх, вверх.

Рука сделала в воздухе дугу и упёрлась в горизонтальную поверхность. Ещё несколько рывков, и Алиса со стоном повалилась на мягкий сугроб.

– Выкуси! Выкуси, проклятый ледяной мир! Я переиграла тебя! – Она закашлялась, втянув в лёгкие слишком много морозного воздуха.

Захотелось разрыдаться, но не смогла.

«Я сошла с ума. Сошла с ума. Теперь наверняка».

Сойти с ума… и увидеть мир истинный…

Девушка поднялась и побрела вперёд, волоча за собой больную конечность и отчаянно надеясь на метку, которая должна была привести к ней Одина.