– Как же невеста твоя?

– Ты знаешь, что нет мне дела до неё.

Володар дёрнул губой.

– Неужто не люба? Красивая же.

– Володар, – Кощей устало закатил глаза, – нет дела, разумеешь эту нехитрую фразу? Будь хорошим братом, развлеки их.

– А ты куда же? – Младший царевич приободрился. – Агаты здесь нет. Сам знаешь, нечисти сюда путь заказан. Али… ах! Без меня решил на стре́льбы сходить!

Кощей прикрыл лицо рукой.

«До чего же настырный!»

– Один хочу прогуляться, – он вздохнул, – обещаю, на стре́льбы без тебя не пойду.

Володар окинул его подозрительным взглядом.

– Ну ладно. Поверю. Гуляй, а я пока с твоей невестушкой помилуюсь.

– Да ради Богини, сколько влезет.

Младший царевич залился краской. Кивнул и резво вернулся к гостям. Кощей поспешил уйти, однако, прежде чем затеряться в толпе, спиной ощутил неприятный, даже мерзкий холодок от взгляда княжны.

3070 год от Великого Разлома

Шиберия, Навское царство

Царевич шёл по узким улочкам. Горожане практически не обращали на него никакого внимания, многие знали в лицо только Стрибога да Снежу. Скорее всего, на ярмарке признают Володара, и то по дорогим одеждам. А вот Кощей крайне редко объявлялся на людях, зато, приди он в Дремучий Лес, вся нечисть бы сбежалась. Там царевича каждый вурдалак в лицо знал.

Где-то вдали сквозь гомон толпы донёсся свист.

«Стре́льбы уже в самом разгаре. Братец с потрохами меня сожрёт, ежели без него загляну».

Уже несколько лет Кощей обещал сводить Володара на состязания по стрельбе из лука. Участвовать мог кто угодно, но, разумеется, только маги. Пустокровные имели прав не больше нечисти, да и вряд ли кто-то сунулся бы тягаться с колдунами и ведьмами.

Царевич сам не заметил, как забрёл в переулок травников. Куда ни глянь, дом через дом, виднелись вывески лавок, где продавали настои да травяные смеси. Там можно было найти зачарованные обереги и артефакты, которые в основном покупали пустокровные, хотя и маги, что не преуспели в овладении хаосом, не гнушались подобным.

С отсутствующим взглядом Кощей читал название за названием, блуждая где-то далеко, в мыслях.

«Ушефер».

Царевич притормозил, чуть не столкнувшись с дородной женщиной, волокущей за собой хныкающего ребёнка.

– Куда прёшь?!

– Прошу прощения.

– Думаешь, раз серебро нацепил, можешь толкаться тут?!

Кощей растерянно покосился на бликующие узоры на своем кафтане.

– Да, да, – женщина дёрнула мальчишку за руку и потянула за собой, – хамло!

«Славно, вот он – мой народ».

Царевич поджал губы, но смолчал. Он ещё раз взглянул на вывеску «Ушефер» и, подумав, толкнул дверь.

Внутри царил приглушённый розоватый свет, в нос резко ударил едкий травяной запах, отчего голова закружилась, к горлу подступила тошнота. Кощей сам не понимал, зачем зашёл, однако решил всё же посмотреть на творения местных мастеров. Когда, будучи маленьким, он проводил целые дни у Яги, то очень любил этот аромат, но сейчас ему отчего-то стало дурно.

Оглядевшись, он заметил, что стены были уставлены длинными полками, на которых громоздились различные склянки и всевозможные статуэтки. Среди них он заметил фигурку Богини. Её лик был строгий, даже суровый, при этом, она смотрела на убогий мир лавчонки с каким-то странным снисходительным выражением.

Под потолком болтались тонкие верёвки, на которых сушились травяные связки.

Кощей протянул руку к одной из них. Лаванда, она же малия8 по-доразломному, источала тонкий сладковатый аромат. Не сводя с неё глаз, царевич сделал шаг вперёд. Нога с размаху влетела в табуретку, та скрипнула, предательски покосилась и развалилась на части. Фигура в тёмно-синем балахоне, стоявшая на табуретке, начала стремительно заваливаться на Кощея.