Более того, как уже говорилось, целесообразная практическая деятельность трактуется Гегелем как духовная деятельность даже тогда, когда речь идет о ее материальных элементах – об орудиях труда. Орудия труда «стоят выше тех конечных целей человека, реализации которых они служат» (13, 200). «Люди трудятся, ставят себе ограниченные по своему масштабу цели, реализуют их, но сверх того реализуется нечто другое, чем эти цели людей». Люди «добиваются удовлетворения своих интересов, но благодаря этому осуществляется и нечто дальнейшее, нечто такое, что скрыто содержится в них, но не сознавалось ими и не входило в их намерения» (14, 27). Это есть то, что Гегель называет бесконечной целью или, иначе, хитростью разума, который держится вне человеческих страстей, интересов и целей, действует за спиной людей, но в то же время скрыто содержится в них, решая бесконечную задачу идеи, задачу, связанную с деятельностью ее самопознания, «самообъективирования» (42, 16).

Подтверждение гениальной гегелевской мысли об особой значимости материальных элементов практической деятельности – орудий труда – находим в рамках современных представлений теории кибернетики. В процессе реализации собственных интересов через совершенствование материальных условий и орудий трудачеловек в форме кибернетического автомата, способного к целенаправленной антиэнтропийной деятельности, создает собственное диалектическое отрицание как следующий структурный уровень актуальной реальности и, одновременно одну из ступеней «объективизации» Единого Абсолюта (гегелевской Абсолютной Идеи). Действительно, путь эволюции орудий труда – от обычной палки, от простейших автоматических устройств к современным автоматическим производствам, заводам-автоматам, и, наконец, кибернетическим «монстрам» с искусственным интеллектом (киберам, интеллектуальным роботам), системам, способным к самостоятельному целенаправленному взаимодействию с окружающей средой. В рамках теории кибернетики вскрыто единство процессов управления и функционирования живых организмов и технических устройств, что позволяет сделать предположение и о единстве их функционального предназначения – служить ступенями «объективизации» Единого Абсолюта (гегелевской Абсолютной Идеи).

Таким образом, в рамках изложенных выше представлений об эволюционных целях и в рамках западной традиции целесообразная практическая деятельность людей, «совершенствование материальных условий» может не являться самоцелью улучшения материального существования, но быть необходимым условием для «объективизации Единого Абсолюта», то есть бытьпроявлением духовной деятельности. Но если «совершенствование материальных условий» и «практическая деятельность людей» есть одновременно и проявление «духовной деятельности» Единого Абсолюта, а духовная деятельность как раз и утверждается в качестве основополагающей в восточной философии, то можно предположить, что взаимонепонимание и неприятие обоюдных ценностей основано на недоразумении. Это позволяет привести западную и восточную традиции к параллельным уровням восприятия актуальной реальности, что открывает возможность синтеза основных представлений и, как следствие, информационного и методологического взаимообогащения в рамках новой энергоинформационной картины мира.

Один из важных аспектов методологии научного познания – операция конструктивного введения абстрактных объектов (43,29). Например, в работе (44,88) на основе реконструкции истории создания классической и квантовой электродинамики было показано, что теории строились в результате многократного повторения познавательного цикла: движения от оснований науки, в частности, от научной картины мира, к теоретической гипотезе, конструктивному введению абстрактных объектов, и, соответственно, конструктивному обоснованию гипотетических моделей и их обратному отображению на картину мира. Аналогичный прием предлагается использовать в энергоинформационной концепции при построении структуры актуальной реальности.