Я рассуждал так: Все кто не хотел бороться за свою жизнь, или устал и опустил руки, давно уже погибли, или послужили донорами тем, кто из последних сил стремился выжить. А раз данное стремление превалировало над всеми иными желаниями и принципами, то мой козырной туз, в виде пропуска в живой астрал, где можно будет и дальше спокойно и сытно жить, станет убойной картой в размене ее на их информацию и их знания.

Несколько очередных дней я потратил на облет куска старого астрала, чтобы примерно представлять его размеры. Понаблюдав, я понял, что процесс его схлопывания продолжается, что собственно было совершенно неудивительно. Порассуждав, я решил следующие дни посвятить изучению центра этого лоскута, который, как я нарисовал его контуры в своем воображении, походил на неправильный и слегка усеченный октаэдр. Я не боялся того, что оставшиеся сущности смогут улизнуть в ту пуповину, через которую я сюда прибыл, и тому было несколько причин.

Одной из них я считал то, что прошло очень много времени с тех пор, когда старый астрал развалился. На тот момент, в этом наверняка гораздо большем, чем сейчас сегменте бывшего некогда целого астрала, находилось очень много сущностей. При коллапсе, причиной которому послужило перемещение планеты, часть сущностей наверняка погибла, или попыталась уйти из разрываемого на куски астрального пространства в соседние, или последовать вслед за уходящей на более близкую к солнцу орбиту родной планетой. Оставшиеся и вернувшиеся ни с чем ушедшие за планетой сущности уяснили, что планета мертва и астрала у нее нет и скорее всего долго не будет, из-за отсутствия на ней жизни и соответственно питательной для астрала энергии. В итоге пуповина более не представляла для них больше никакого интереса.

Второй причиной, я считал давно уже усугубляющийся острый дефицит энергии, поэтому с их точки зрения, абсолютно бессмысленно продолжать тратить ее на очередные бесплодные поиски. И тем более безумно, совершать повторно не маленький и весьма потому энергозатратный рейд по длиннющей пуповине, на что у них давно не должно было остаться ни сил, ни желания. По этой же причине я не особенно опасался атак, или иной агрессии с их стороны.

Поиски мои завершились, как положено на седьмой день. Да простят меня адвентисты, но мое появление среди трех едва теплившихся сущностей, висящих в пространстве и ощетинившихся принимающими последние крохи энергии рецепторами, было воистину сродни второму пришествию. Уж не знаю, соблюдали ли они заповеди и прописаны ли они кем-то для астральных душ, и была ли сегодня суббота, но я появился сродни сверкающей путеводной звезде, почти полный энергией и оттого фоня ей на достаточное для дальнего обнаружения себя расстояние.

Не знаю, какими формами они обладали ранее, но сейчас каждый из этих трех сущностей, принял самую энергосберегающую для астрального тела форму – абсолютно безупречного шара. Из всех трех шаров, подобно иглам ежа, торчали поглотители энергии. Дальнейший мой разговор велся с одним из них, с тем, который еще мог себе позволить хотя бы отрывистые, односложные мыслеформы. Как я понял чуть позже, именно его, с одобрения оставшихся двух, и уполномочили вести со мной диалог, срисовав мое приближение к ним, еще на подлете.

– Кто ты и главное откуда? – Спросил меня Шар.

– Я Морон, прилетел сюда из нового астрала ушедшей со своей старой орбиты планеты.

– Это невозможно! Планета мертва! Я сам видел это сотню лет назад!

– Она была мертва, а теперь на ней появилась новая жизнь! – Продолжал я гнуть свою линию.