Хотя какой такой «случай» мог произойти в ситуации, когда мир находился на грани разрушения сказать точно было сложно. Если только не использовать это как взятку, к чему Ральфо морально готовился всё то время, что был за рулём, так как чувствовал – ещё пара часов и полученное на смене ранение скрывать будет невозможно ни от жены близкого друга, ни от крестников, ни от кого-либо ещё.

Подтверждали это постепенно выползающие из-под его рубашки чёрные линии, особенно сильно выделяющиеся на теряющей свой оливковый оттенок коже. А всё из-за пришедшего на встречу перекупщика, скрывающего свою лихорадку до тех пор, пока его не начало тошнить какой-то вязкой, чёрной жидкостью, которую Ральфо выкашлял за сто метров от развернувшегося КПП, где люди в военной форме с крыш грузовиков рассказывали в рупор правила эвакуации.

– Так, Барбара, Филипп, давайте, вы первые, – взяв за руки близнецов, Вивьен подтолкнула малышей вперёд, но те испуганно замотали головами и что есть сил прижались к её ногам. – Эй, ну вы чего? Всё будет хорошо, не переживайте. Это просто… просто небольшая проверка. Если хотите, Тони пойдёт вместе с вами, да, милый?

Она умоляюще посмотрела на старшего сына, прижимающего к груди папку с документами.

– Конечно, – тот кивает головой и в следующее мгновение встаёт между братом и сестрой так, чтобы они оба зацепились за его курткой и наконец-таки встали в очередь, змейкой тянущуюся к пропускному пункту.

Там военные проверяли документы, светили фонариком в глаза и осматривали на наличие открытых ранений. То есть делали то, что не казалось таким уж страшным, почему Тони ни разу не вздрогнул, когда чужой басистый голос подозвал всех троих к себе и начал задавать вопросы по типу «как вас зовут?», «кто ваши родители?» и так далее по списку, по окончанию которого каждому по очереди помогли забраться в кузов грузовика.

– Теперь вы, ваши документы, – строго озвучил мужчина с абсолютно каменным лицом, жестом подозвав к себе родителей.

– Вот, держите, – Вивьен тут же протянула ему два паспорта и водительские права, как бы невзначай придерживая при это одной рукой начинающего пошатываться друга.

– Химикаты есть?

– Никак нет.

– Оружие?

– Нет, у нас ничего нет, – она натянула на себя лёгкую улыбку то ли для того, чтобы произвести хорошее впечатление, то ли для того, чтобы подбодрить детей, наблюдавших за ними из кузова.

– А вы, сэр? – военный переводит взгляд на с ног до головы обливающегося потом Ральфо. – У вас всё в порядке?

– Да, я просто… слишком тепло оделся, – максимально уверенно попытался ответить тот, однако сильная покалывающая боль в районе живота, заставила произнести его это сквозь расшатывающиеся зубы.

– Лучше скажите честно, вы ранены? – не отставал мужчина в то время, как его напарник, видимо, понимая, к чему всё идёт, опустил руку на спусковой крючок перевешенного через грудь автомата.

– Я… я просто хочу, чтобы вы посадили их в автобус, – вырвав руку у Вивьен, он сделал шаг вперёд, тем самым давая лучше разглядеть вытекающую изо рта маленькими каплями слизь. – Пожалуйста, отвезите их всех в безопасное… место…

– Если вы инфицированы, то никто из членов вашей семьи не может проехать в карантинную зону. Таковы правила, – с пробивающим до дрожи холодом озвучил офицер, после чего приказал своим людям вытащить из машины сначала Энтони, потом близнецов, даже толком не успевших ничего понять.

Что уж говорить о Вивьен.

Осознание того, что её детей лишают шанса на спасение, пришло только после того, как маленький Филипп захныкал, а Ральфо внезапно повалился на землю в приступе громкого кашля, чередующегося с устрашающим стрекотанием, от звука которого стоящих в очереди людей охватила паника.