Милита настороженно кивнула, аккуратно отступая к дверям. Кажется, внезапная вспышка сильно испугала гостью.

– Я услышала твою просьбу, оставь меня одну. Радоваться, что именно мне выпала честь быть истинной твоего Повелителя, – потребовала Оливка, отворачиваясь от непрошенной гостьи, а та, постояв немного, молча развернулась и ушла.

Оливка не придала значения победной ухмылки на кукольном лице, а вот от меня эта деталь не укрылась.

Оливка стояла и смотрела в стену. В пустую стену, не шевелясь, только прозрачные слёзы катились по щекам, оставляя грязные разводы на девичьей коже. Слёзы постепенно иссякли, и девушка, вскинув голову, зло прошептала:

– Балы, сады, подарки, у всех, кроме меня.

И направилась на каменный балкон над отвесной скалой. Неуклюже вскарабкалась на парапет и раскинула руки.

– У вас всё это было, ценой моей жизни. – И в полный голос торжественно продолжила: – Да проклянут же боги эти земли, вместе с каждым, кто выбрал жить, не замечая страданий и боли вокруг. Пусть к каждому дракону вернётся то зло, что он совершил, а к каждому жителю, та боль, что причиняли драконы своим истинным парам. Наслаждайтесь балами и любимой, Повелитель, пока можете.

Последние слова сорвались с губ и унеслись сильным порывом ветра. А девушка, смеясь, шагнула в пропасть.

И я полетела вместе с ней, слышала её счастливый смех и смеялась вместе с ней. Хотелось раскинуть руки, чтобы парить, как птица, продлевая счастливые мгновения, но гравитация неумолима, и встреча с дном ущелья оборвала этот краткий миг свободы.

И я смотрела на камни, что стали последним приютом для девушки и свидетелями её триумфа, её выбора, её судьбы.

 Когда камни сменились кухней? Я не знала, это неважно. Я всё ещё там, летела вместе с Оливкой, каждой клеточкой организма ощущая пронизывающий ветер, что до боли хлестал по телу.

– Я стану их проклятием, – сухо сказала богиням, настороженно смотрящих на меня.

– А скажите мне, дорогие мои мстительные богини, а Одарн, когда со своим мешком подарков должен появиться? – спросила у женщин, что обе уже были во плоти.

– Как подготовит документы и прочие материальные ценности, – просветила меня Элина. – Он не может просто щёлкнуть пальцами и сделать документы, для этого надо обращаться к последователям, – и неожиданно очень заливисто рассмеялась.

– А последователи – такие же лапушки, как и он сам? – предположила я, поняв причину внезапного веселья.

– О да! Но не переживай, клятва не даст ему отвертеться, чего бы ему это не стоило.

– А он знал, как погибла Оливка? – мрачно поинтересовалась у них.

Не отпускало меня чувство, что меня тупо поимели, причём в особо изощрённой форме.

– Знал, конечно. Все боги знают. Оливии удалось докричаться до всех богов мира, жалко, что дракон недавно приходил и сил ей не осталось на посмертное проклятие, но не все об этом знают.

– То есть, Сэлим действительно у неё просто забирает магию на свои нужды? – до конца не хотела верить, что дело обстоит именно так.

Питала робкую надежду, что лишняя энергия собирается откуда-нибудь из потоков эфира, а не выдёргивается из моего уже тела. Правда, получив два слаженных кивка, надежды как-то быстро покинули меня, оставив только злую решимость.

– А клятва дословно трактуется? – крутя в голове намётки нового плана, уточнила я.

– Именно, слово в слово, – обрадовалась Элина.

– Не так уж и плохо, во всяком случае, меня никто не обязывает отдавать свыше необходимого минимума для купола, научиться бы только этот процесс контролировать.

– С этим я помогу, – вступила в разговор Мира, – очень хочу посмотреть, как будут беситься драконы, когда поймут, что сил Сэлиму хватит только на купол и не заклинанием больше.