На острове этом рыбак в это время рыбачил.

То Диктис, царя островка он двоюродный брат.

И видит он ящик на скалах – большая удача!

Сзывает людей, и на помощь бегут все подряд.

Открыли. И видят они, к своему удивленью,

Прекрасную женщину. С нею прелестный малыш.

К царю Полидекту повёл их рыбак, без сомненья.

Он знал, что понравятся дева и мальчик – крепыш.

И вот при дворце Полидекта Персей развивался.

Стал юношей сильным и стройным, блистал красотой.

А ловкостью, мужеством с ним не сравниться никто,

Кто б здесь на Серифе, его превзойти ни старался.

Персей на Серифе блистал, как большая звезда.

Такого здесь раньше не видел никто никогда.

Персей убивает горгону Медузу

А царь Полидект нехорошее дело задумал.

Он хочет Данаю насильно взять в жёны себе.

Она же об этом союзе не хочет и думать.

Молитвы и слёзы её достигают небес.

Персей заступился за мать. Пригрозил Полидекту.

Разгневался царь и с тех пор думать стал об одном:

Что сделать ему, чтоб заносчивый юноша этот

Покинул и остров Сериф, и его царский дом.

И лучше бы было, чтоб он никогда не вернулся.

И, злое задумав, Персея к себе он зовёт.

С усмешкой коварной, вопрос он ему задаёт:

«Считают, что ты на Олимпе богам приглянулся.

И, если действительно Зевс твой великий отец,

То ты не откажешься подвиг свершить, наконец?

На сердце не ляжет опасность мучительным грузом?

Докажешь мне это, когда для меня принесёшь,

Ужасную голову монстра горгоны Медузы!

Конечно, сперва ты её победишь и убьёшь».

И гордо взглянув на царя, так Персей отвечает:

«Ну, если царю очень нужен подарок такой,

То я принесу его точно, но только не знаю,

Когда доберусь до горгон, и обратно – домой».

На край ойкумены подался Персей. Крайний Запад,

Где властвует Ночь и бог смерти Танатос царит.

Там жили горгоны, безмерно ужасны на вид.

Как сталь, чешуя на телах их сверкала, а лапы

Из бронзы литой, со стальными когтями на них,

могли разорвать на куски человека за миг.

Один только меч мог рубить чешую этих монстров.

Один лишь на свете – Гермеса изогнутый меч.

Лишь этим мечом было можно, хотя и непросто,

Отсечь у горгоны ужасную голову с плеч.

А вместо волос у горгон извивались, шипели

Гремучие змеи, и капал из пастей их яд.

С их мерзких и яростных лиц не мигая, глядели

Два глаза горящих. Живое разил этот взгляд.

Лишь только на миг, посмотрев на горгону однажды,

Живой человек превращается в камень гранит.

И, чтоб он ни делал, стоит ли, иль быстро бежит,

Любой человек каменел, даже самый отважный.

На крыльях могучих горгон золотое перо.

На них проносились они, разрезая простор.

И горе тому, кто в пути повстречался горгонам

Они человека могучими лапами рвут,

Пьют кровь этой жертвы, урча, с упоительным стоном.

И новую жертву со временем ищут и ждут.

Да, подвиг тяжёлый Персею свершить предстояло.

Но, нет! Не дадут на Олимпе погибнуть ему.

Ему – сыну Зевса! И сделано было не мало,

Чтоб эту победу ему совершить самому.

На помощь Персею немедля явились Афина –

Любимая дочь громовержца и быстрый Гермес.

И храбрость Персея, взыграв, поднялась до небес!

Богиня – сестра и посланник богов – вот картина!

Афина Персею блестящий дала медный щит.

Всех жутких горгон, словно зеркало он отразит.

Гермес дал Персею свой меч, словно воск разрубавший

Железо и медь, даже самую твёрдую сталь,

И скрылся из глаз, на прощание путь указавши

К местам, где горгоны живут, в необъятную даль.

Персей долго шёл по горам, по лесам и равнинам.

Прошёл много стран, их народы в пути он узнал.

И мрачной страны он достиг, и с пологой вершины

Трёх грайи – трёх древних старух у скалы увидал.

Три старые грайи, седые ещё от рожденья,

Имели один только видящий глаз на троих.