Он посмотрел в свои листы. Что-то не то с порядком следования реплик. Ему нужно спокойно сесть и обстоятельно разобраться с этой ролью. Прослушивание уже на следующей неделе, и, учитывая плотный график, у него есть несколько часов, чтобы зазубрить текст. При всем уважении к импозантности и харизме, нельзя явиться с невыученным текстом.

Экран телефона загорелся. Звонок. Помеха. Кажется, жизнь – это череда событий, которые мешают тебе жить. Он снова затянулся сигаретой и поднял трубку, очертив ей дугу в воздухе.

– Добрый вечер, госпожа Ханаани! – произнес он. – Как дела?

Еда была готова. Запеканка с пылу с жару, паста со сливками и свежий салат, шоколадный маффин и стопка водки. Авигаль осторожно составила все это на поднос и вышла с ним на холодную лестничную клетку.

Месяц назад в квартиру напротив заехал молодой парень. Она видела его несколько раз мимоходом, то утром, то поздней ночью. Он был высокий, загорелый, постоянно носил темные футболки с напечатанными витиеватым шрифтом названиями рок- или метал-групп; еще у него имелся небольшой шрам на шее, который ее очень интриговал. Госпожа Кляйн, пожилая женщина из квартиры рядом с ним, утверждала, что он музыкант, который «слишком сильно шумит по ночам», но Авигаль уже успела понять, кем работает новый жилец, и знала, что он не музыкант. Однажды она встретила соседа, когда он выходил из квартиры, и буквально за доли секунды успела рассмотреть нутро его жилища: постер на стене, книгу на кофейном столике, разбросанные вещи, тарелку с остатками еды, ботинок, брошенный под серый диван с обивкой, порванной сбоку. Что может рассказать о человеке такой беглый взгляд? Для Авигаль этого было достаточно, чтобы всячески избегать встреч с соседом.

Она постучала в дверь госпожи Кляйн. Та открыла ей с улыбкой.

– Ну что тебе, мейделе?[3] Я из-за тебя совсем растолстею в конце концов.

– Я обещала приносить вам угощение раз в неделю, – сказала Авигаль. – Я не забываю обещаний.

Госпожа Кляйн протянула руку и потрепала ее по щеке, а потом забрала еду.

– Ох, ну и повезло же мне! – проговорила она. – Может, хоть на этот раз зайдешь? Ты все время на бегу.

– Нет, спасибо, – улыбнулась Авигаль. – У меня еще дела вечером, надо успеть пару вещей.

– Всё дела, дела. А жить-то когда? Мальчик хороший есть у тебя?

– Будет, госпожа Кляйн, обязательно будет.

Госпожа Кляйн вздохнула:

– Ничего-то вы не понимаете, молодежь. До самого важного умом доходишь слишком поздно.

– Буду рада, если объясните как-нибудь, – отозвалась Авигаль. – Приглашаю вас заглянуть на кофе…

– Да брось! Неблагодарное это дело – учить кого-то жизни. Пока время не придет, все как об стенку горох, а когда придет, то и сама поймешь, – снова вздохнула госпожа Кляйн, немного нарочито. – Сейчас время отдыхать, не дела делать. Ну ладно. Я тебе свой фирменный пирог испеку в пятницу. Обещай, что съешь его!

– С удовольствием, договорились! – кивнула Авигаль.

Госпожа Кляйн осторожно, чтобы не уронить, взяла поднос с едой и закрыла дверь, а Авигаль вернулась к себе и тоже затворилась от холода в теплой квартире. Два метких броска отправили ботинки в угол маленькой гостиной; посредством нескольких плавных движений остальная одежда среднестатистической библиотекарши улетела вслед за ними, и Авигаль растянулась на диване в сером уютном спортивном костюме, который ждал ее с самого утра.

Она положила в миску остатки пасты из кастрюли, щедро (даже слишком) полила кетчупом, взяла большую ложку и расположилась в гостиной с ноутбуком, чтобы просмотреть имейлы, пришедшие на адрес частного детективного агентства «Лорами». Имейл был только один, от профессора Йони Бренда.