Начиная с марта 1641 года, внимание парламента на долгое время было поглощено процессом Страффорда. Парламентской оппозиции сравнительно легко удалось арестовать любимца Карла I, но гораздо труднее было добиться его осуждения и казни. В конце концов, палата лордов так и не сочла возможным обвинить Страффорда в государственной измене. 3 мая 1641 года в Лондоне произошло массовое выступление против правительства. Узнав, что король и лорды не соглашаются на казнь Страффорда, массы народа явились к Вестминстерству, требуя его немедленной казни. Опасаясь народного восстания, лорды, в конце концов, уступили, и 12 мая Страффорд был казнен при громадном стечении народа.

Фактически летом 1641 года парламент начал уже захватывать в свои руки исполнительную власть. Парламент полностью контролировал государственные финансы, включая и расходы на содержание королевского двора.

10 августа 1641 года верховная власть фактически целиком перешла к парламенту. 10 сентября парламент разошелся на каникулы.

20 октября 1641 года парламент возобновил свою деятельность. Новая сессия началась, сражу же в весьма напряженной обстановке. Выступления в палате 10 ноября 1641 года указывали на громадную опасность ирландского восстания. Но наибольшей опасностью считалось новое оживление деятельности «заговорщиков» при королевском дворе. Говорили, что «это – наибольшая опасность из всех. Внешнюю опасность можно предусмотреть и предупредить, но болезни, которые происходят внутри организма, лечить всего труднее. Советы дурных советников [короля] разрушают все государственное управление…» «В Риме и Испании сообща сговорились погубить нас. Если у нас, однако, будут хорошие королевские советники, мы сумеем подготовить мир и союз и заслужить уважение Голландии…»[84]

Не дожидаясь возвращения короля из Шотландии, лидеры парламента решили выработать новый список очередных требований к Карлу I. Этот новый документ, содержавший в себе дальнейшее развитие программы парламентской оппозиции, известен под именем «Великой ремонстрации».

Комитет по составлению «Ремонстрации» был назначен 28 октября. 1 ноября происходило совместное заседание комитета и многих членов обеих палат, на котором был зачитан предварительный текст «Ремонстрации». При первом чтении проекта поднялся сильный ропот: «такой неприязненный акт, не оправдываемый никакими общественными побуждениями, без всякой прямой и видимой цели, возбудил удивление и подозрение во многих членах, которые до тех пор были мало расположены ко двору. Они жаловались на горечь выражений, на это бесполезное негодование против злоупотреблений, уже не существующих, на грубое обращение к королю, на те надежды, которые подавались секторатам»[85].

Спустя несколько дней (21 ноября 1641 года), в ту самую минуту, когда палата, после продолжительного заседания, уже готова была разойтись, вожди потребовали, чтобы ремонстрация немедленно отдана была на голоса; они сосчитали себя и были уверены в успехе; но лорды воспротивились этому, предлагая настоятельно отложить дело до завтра, и палата охотно согласилась[86]. На другой день заседание открылось в три часа: уже наступила ночь, а прения, казалось, только что начались. Здесь предстал уже не двор пред лицом народа – здесь сходились в первый раз две партии, если не одинаково народные, по крайней мере, вышедшие из среды одной нации; обе они опирались на общественные интересы и чувства. Время уходило; слабых, равнодушных и стариков усталость гнала уже вон; даже королевский министр, государственный секретарь, Никлас, оставил палату, не дождавшись конца прений. «Это будет, – сказал сэр Бенджамин Руадьерд, – приговор проголодавшихся присяжных».